Космическое Раскрытие – 7: Операции по извлечению НЛО во Вьетнаме. Интервью Эмери Смита с Клиффордом Стоуном
Э.С.: Сегодня на программе Космическое Раскрытие с нами сержант Клиффорд Стоун. Он забирает нас в Юго-Восточную Азию, чтобы рассказать о своих опытах общения с инопланетянами и их космическом корабле. Сержант Стоун, добро пожаловать на программу.
К.С.: Спасибо, сэр. Для меня большая честь быть здесь.
Э.С.: Вы принимали участие в нескольких операциях по излечению потерпевших крушения летательных аппаратов в Юго-Восточной Азии. Что Вы можете рассказать об этом?
К.С.: На самом деле, мы занимались извлечением бомбардировщика В-52 в Камбодже, только в то время мы об этом не знали. Также, я понятия не имею, что на самом деле происходило в горе Черная леди (Nui Ba Den), когда мы в нее входили. Но оба инцидента были явно связаны с нашими гостями.
Э.С.: Видели ли Вы инопланетян на месте крушения?
К.С.: Безусловно. Позже я узнал, что там были и НЛО, хотя в те время нам не рекомендовали пользоваться терминами “НЛО” или “инопланетяне”. Наблюдаемые НЛО мы называли “вражескими вертолетами” или “неопознанными летательными аппаратами”. Это создавало определенные трудности, особенно для людей, работавших с радарами.
Представьте, на радаре они видели то, что называется ЭПО, эффективную площадь отражения, и определяли вид летательного аппарата. Однако иногда появлялось нечто, абсолютно неопознанное, то есть, они не могли с уверенностью сказать, что это такое.
Э.С.: Являлось ли это частью сокрытия, когда операторам радаров говорили, что неопознанный объект был вертолетом, чтобы никто больше не задавал никаких вопросов?
К.С.: Ох, конечно. В том-то и заключалась цель, свести всё к тому, что: “Ох, это был просто вертолет. Ох, это просто пролетавший самолет”. Руководство само не знало, была ли это армия, ВВС, вьетнамцы или тайцы. И всё тут.
Я не собирался ни в какой Вьетнам. Я находился в Форт Ли, Вирджиния. Ко мне пришли и сказали: “Мы отправляемся на очередные полевые учения во Флориду. Здесь, в Форт Ли, мы выбирали солдат из разных подразделений”. Из нашего подразделения такой чести удостоился я и еще один парень по имени Ски. В то время он служил в Полиции ВВС. Точнее, в военной полиции, но приписан был к нашему подразделению. Из 36-го Подразделения по гражданским вопросам взяли лишь нас двоих.
Конечно, были и другие люди. В самолете никто не знал друг друга. Итак, мы взлетели. Прежде чем сесть для дозаправки, мы находились в пути несколько часов, 6-7 часов. Конечно, все понимали, что это слишком долго, чтобы долететь из Вирджинии во Флориду. Это была просто история сокрытия,…
Э.С.: Понятно.
К.С.: …чтобы мы не задавали никаких вопросов. Когда мы приземлились для дозаправки, один из солдат, сидевший прямо позади меня, посмотрел в окно и сказал: “Я поцелую вашу задницу, если это не аэропорт Оакленд”. Тогда тот, кого я всегда называл “полковником”, вынул пистолет калибра .45 и очень громко и твердо произнес: “Я лично расстреляю следующего сукиного сына, который откроет рот и задаст любые вопросы. Сейчас вы закроете иллюминаторы, и будете молчать. Когда мы взлетим, я объясню, в чем именно будет заключаться наша миссия”.
Э.С.: Итак, сэр, Вы находитесь в самолете, не зная, куда направляетесь, и при этом вам еще и угрожают.
К.С.: О, безусловно. Все…
Э.С.: …закрыли иллюминаторы и держали свою пасть закрытой.
К.С.: Вы всё правильно поняли. Знаете, это был самый тихий самолет, из всех когда-либо отрывавшихся от земли.
Э.С.: Наверное, можно было слышать, как муха пролетит.
К.С.: Еще бы. И это при работавших двигателях.
Э.С.: Полагаю, всю оставшуюся часть полета никто не раскрыл рта.
К.С.: Будьте уверены.
Э.С.: Что происходило, когда самолет приземлился?
К.С.: До того, как мы приземлились, нам раздали сначала пластиковые пакеты, потом бритвенные лезвия, односторонние бритвенные лезвия. Ски обладал неплохим чувством юмора. Он спросил: “Ты ведь знаешь, для чего всё это, не так ли?” Я ответил, что понятия не имею. Ски продолжил: “Всё очень просто. Мы берем лезвие, перерезаем себе горло и сцеживаем кровь в пластиковый пакет”. На что я заметил: “Не шути так. А вдруг ты окажешься прав”.
Затем полковник сказал: “Вот что мы делаем. Мы направляемся в страну, не дружественную правительству Соединенных Штатов. Там упал наш бомбардировщик. Нам предстоит выяснить, остались ли в нем выжившие. Если да, то мы вызовем вертолеты, чтобы подобрать уцелевших.
Потом мы вернемся в район сосредоточения войск перед погрузкой, далее нас тоже заберут вертолеты и доставят на авиабазу, на которой мы скоро приземлимся. Там мы сядем в самолет и вернемся в Соединенные Штаты, где все вы получите дальнейшие инструкции.
Сейчас мне нужно, чтобы вы вынули всё из своих карманов, всё, что может указывать на вас как на американцев, – кошельки, семейные фотографии и всё такое. Всё следует вынуть. После этого я хочу, чтобы вы взяли бритву и срезали все, что выдает в вас солдат армии США. Срежьте ваше имя на другой стороне, военные нашивки с указанием подразделения и погоны, определяющие звание.
Всё срезанное сложите в пакет и напишите на нем свое имя. В пакете есть небольшая бумажка, чтобы вы могли написать на ней свое имя. Всё положите в пакет. Мы соберем пакеты и оставим их в самолете, пока не вернемся сюда”.
В то время я не осознавал, для чего мы это делаем. А всё оказалось очень просто. Если вас убивали, враг не мог привязать вас к американскому правительству.
Э.С.: Кто находился на борту, кто входил в команду? Не могли бы Вы назвать какие-нибудь имена?
К.С.: По поводу людей в самолете, вы никогда не знали, кто были другие люди. Цель в том, чтобы вы не собирались вместе и не вели никаких записей.
Никогда не было двух людей, вовлеченных в одну и ту же ситуацию, когда они могли бы собраться вместе. Один сказал бы: “Происходило то-то и то-то”, а другой подтвердил: “Я знаю, что это так, потому что был там”. Вот почему людям так трудно выходить вперед, рассказывать о чем-то и получать подтверждение от других людей.
В той миссии, хотя вы тоже не знали, кто сидит рядом с вами… Ну, в моем случае я знал, поскольку Ски был из моего подразделения. Мы сидели вместе. Я абсолютно убежден в том, что если бы “полковник” заметил это, он бы приказал нам разделиться. На наше счастье, нас никто не застукал.
В отличие от меня, Ски знал, в чем будет заключаться его миссия. Как только мы бы добрались до места крушения, ему предстояло обеспечивать безопасность периметра вокруг потерпевшего крушение самолета. В мои обязанности входило пользоваться радиологическим оборудованием, нести PRC-25 – полевой радиотелефон.
Также мне предстояло помогать в выявлении находившихся на борту людей, невредимых или раненых, и в оказании первой помощи любому из выживших соотечественников.
В то время я и помыслить не мог о том, чтобы пытаться общаться с нашими гостями или о чем-то подобном, поскольку тогда я не знал, что всё это связано с НЛО. Конечно, мне бы следовало догадаться, потому что парень, которого я всегда называл “полковником”, первым отвечал за всё. Не знаю, почему, но я даже не думал об этом.
Э.С.: Исходя из моего опыта, меня всегда забирали в самолет C-130 вместе с 20-30-ю людьми, с которыми я никогда в жизни не встречался. Руководство всегда стремилось к тому, чтобы всё было именно так. Конечно, так и только так.
К.С.: Естественно.
Э.С.: Никаких промахов в этом смысле. Но все мы знали, что нам придется делать.
К.С.: О, да. Я тоже знал свои будущие обязанности.
Э.С.: Нас вызывали и говорили: “Эй, через 15 минут вы должны быть на бетонированной площадке перед ангаром со своим походным чемоданчиком”. Мы прибывали туда и присоединялись к группе людей, которых никогда раньше не знали. В Вашем случае, Вы знали нескольких из них.
К.С.: Только одного. Конечно, я знал, кто он.
Затем нам приказали покинуть самолет и погрузиться в вертолеты, что мы и сделали. Далее мы летели, скажем, почти час, может немного больше. И оказались в месте, которое сейчас я знаю как Клюв попугая (Parrot’s Beak) в Камбодже.
Покинув вертолеты, мы увидели небольшой водный поток, который… Я знал название реки, поскольку то была река. Высадившись, мы устроили там нечто вроде района сосредоточения войск. Потом нас проинструктировали: “Вы пойдете туда, и я покажу вам площадку. Там вы будете делать то-то, то-то и то-то”. В общем, когда мы добрались до места назначения, все мы знали, в чем будет заключаться наша миссия.
Мы дошли до места и увидели перед собой поврежденный бомбардировщик В-52 с большой дырой в корпусе. Всё выглядело так, как будто повреждение причинила SAM-7 – ракета класса “земля-воздух”…
Э.С.: Ракета класса “земля-воздух”.
К.С.: …советского производства, попавшая в самолет с целью убийства людей. Но сразу никто не умер. Я абсолютно убежден в том, что экипаж старался дотянуть до авиабазы, с которой взлетел, находившейся в Таиланде. Однако прежде, чем это произошло, все погибли от ран, и самолет потерпел крушение.
А теперь самое главное. По какой-то причине самолетом завладел какой-то более высокий разум. Всё выглядело так, как будто какая-то большая гигантская рука подхватила самолет и осторожно опустила его на землю в джунглях. Самолет выглядел абсолютно невредимым, за исключение одного места, в которое предположительно попала ракета.
Э.С.: Был ли это космический корабль? Или самолету помогли инопланетяне?
К.С.: Полагаю, самолет посадили именно наши гости, так как хотели понять динамику произошедшего, того, что небольшая ракета убила всех, находившихся на его борту. Приближаясь к месту крушения, мы выполняли всё, что нам предписывалось делать. А потом я увидел сам В-52.
Видите ли, мне всегда казалось, что такой самолет должен был быть намного больше, чем оказался. По какой-то причине, он выглядел меньше, чем я думал. Поэтому я повесил на плечо винтовку M-16 и пошел вокруг, чтобы осмотреть самолет. Я добрался до хвостового отсека, осмотрел его и переместился на другую сторону. Когда я подходил к другой стороне, из кустов выступили небольшие серые существа, ростом примерно 1,2 м.
Пока они приближались, я смотрел на них и думал: “Что здесь происходит?”
Я молчал. Но до самого последнего дня жизни я буду помнить, что сказало мне небольшое существо, и как оно это говорило.
Существо произносило: “К-л-и-ф-ф-о-р-д, ч-т-о-т-ы-з-д-е-с-ь-д-е-л-а-е-ш-ь? Т-е-б-е-н-е-п-о-л-а-г-а-л-о-с-ь-б-ы-т-ь-з-д-е-с-ь” — (металлический оттенок в голосе). Тогда я схватил винтовку и направил ее на пришельцев. Обычно, вы ведь не заботитесь о том, чтобы оружие работало в автоматическом режиме. Я перевел M-16 в автоматический режим и начал стрелять. При этом я кричал: “вьетконговцы, вьетконговцы”.
Верить в это не было никаких оснований. Да я и сам понятия не имел, почему кричал именно это. Наверное, хотел предупредить других солдат о том, что мы больше не одни, что появились какие-то мелкие существа. Ну, все остальные тоже начали стрелять. Но наши пули не оказывали никакого действия. Это нужно было видеть. Пули просто отклонялись от них или проходили сквозь них, не причиняя никакого вреда. Всё, что мы видели, – вспышки, исходившие из нашего оружия. Всё происходило при свете дня. Мы не могли понять, что происходит.
Э.С.: Другие люди тоже видели небольших существ?
К.С.: О, да. Каждый солдат стал очевидцем.
Э.С.: Сколько всего было существ?
К.С.: Где-то 15 или 20. Обычно вам бы даже не пришло в голову, что их может быть так много. По какой-то причине они сопровождали нас весь путь назад, до того небольшого водного потока, который нам предстояло пересечь; там они остановились.
Э.С.: Наверное, Вы были настолько изнурены стрельбой и тем, что при этом ничего не происходило, что задавали себе вопрос: “Что нам теперь делать, они всё еще смотрят на нас?”
К.С.: О, конечно. Мы не знали, что произойдет. Возможно, нам следовало…
Э.С.: Что говорил командир?
К.С.: …вернуться назад. Ничего не говорил. Просто шел назад вместе с нами. Позже он спросил меня: “Ты что-нибудь понял? Что произошло?” Я ответил, что понятия не имею. Тогда он сказал, что нуждается в ком-то, кто вернулся бы на место крушения и убедился в том, что мы всё подчистили, и что нас больше не ждут никакие сюрпризы. В общем, ему нужен был доброволец.
Я вышел вперед. Кроме меня никто не вызвался. А я дошел до такого состояния, что чувствовал, что мне нужно знать. Мне было просто необходимо понять, что там происходило. Поэтому, не говоря ни слова, я взял винтовку M-16, патронташ и направился обратно к переправе через поток. Тогда мужик, которого я всегда называл “полковником”, спросил: “Стоун, куда ты идешь?” Я ответил, что он сам говорил, что ему необходимо знать, что происходит. “Но я не хотел, чтобы добровольцем стал именно ты. Я не хочу, чтобы ты возвращался”.
Я сказал: “Полковник, смотрите, я ведь не знал, для чего мы шли туда на самом деле. Я не предполагал, что мы ввяжемся в нечто подобное. А теперь мне просто необходимо знать, что там произошло. Сбили ли самолет те самые маленькие ребята? И если это так, тогда у нас проблемы. В общем, я должен знать, и я узнаю”.
Итак, я начал возвращаться. Один за другим, все остальные солдаты хватали винтовки, патронташи и следовали за мной. Полковник сначала шел последним, а потом каким-то образом поравнялся со мной. В общем, водную преграду он пересекал вместе с нами. Итак, мы вернулись. На месте крушения всё было чисто.
Некоторые люди, рассказывавшие эту историю, утверждали, что на людях были большие рваные раны. На самом деле, раны соответствовали ранам от шрапнели с ракеты…
Э.С.: С ракеты?
К.С.: …угодившей в самолет. Было очевидно, что кое-кто погиб мгновенно, а кое-кто нет. Мы добрались до самолета и вытащили из него тела. Поскольку у нас не было носилок, мы уложили их на простыни, а потом вызвали вертолеты, чтобы подобрать тела. Вместе с вертолетами появились медики и подобрали тела. Трупы погрузили в вертолет и увезли, чтобы начать долгий процесс по возвращению их назад в США.
Затем прибыли инженеры. Потом прилетели еще четыре вертолета CH-54, большие грузовые вертолеты.
Э.С.: Огромные.
К.С.: Инженеры отрезали крылья В-52 и хвостовой отсек. Вертолеты подобрали крылья, фюзеляж, хвостовой отсек и вывезли их с места крушения. Мы же пешком вернулись в район сосредоточения войск. Там мы подчистили всё, что оставили после себя, пытаясь сделать так, как будто нас никогда там не было. Потом погрузились в присланные за нами вертолеты. На всё про всё потребовался один день. К моменту возвращения к самолету наступила следующая ночь.
Затем мы высадились из вертолетов и направились к тому же самому самолету, на котором прибыли сюда, погрузились в него и взлетели. На этот раз нам сказали: “Парни, вот что произошло. Вражеский огонь сбил В-52. К сожалению, он упал на территории страны, недружественной правительству США. Нас направляли туда в качестве команды с целью извлечения выживших после крушения самолета.
Это история сокрытия, которую мы намерены передать в СМИ и общественности в целом, если инцидент станет публичным. В противном случае, такой инцидент никогда не имел места, ничего не происходило, и вас никогда там не было. Если вы скажите, что были там, если вы будете настаивать на истории об инциденте, мы легко сможем доказать, что вас никогда там не было”.
Э.С.: Что же происходило с инопланетянами? Видели ли Вы их тогда в последний раз?
К.С.: Да. Так и было. Понятия не имею.
Э.С.: Ваш командир высказывался по поводу инопланетян?
К.С.: (Смеется) Да, озвучивал те же догадки, что и я.
Э.С.: Но ведь Вы были в шоке? Я имею в виду, все вы пребывали в шоке.
К.С.: В мои планы не входило ничего подобного.
Э.С.: Скажите, была ли на инопланетянах одежда?
К.С.: Да. Они носили цельнокроеную, плотно прилегавшую к телу одежду. Казалось, она дышала вместе с ними. Как я всегда говорил, одежда облегала их без ложной скромности. Я всегда пытался понять, как они вообще ухитряются в нее влезать, поскольку не было никаких застежек на молнии.
Э.С.: Верно.
К.С.: Одежда доходила до самой шеи. Как, черт возьми, они в нее влезали? Я никогда не видел, чтобы одежда растягивалась, ничего такого. Меня никогда об этом не спрашивали. Почему Вас так волнует, растягивается ли одежда? Даже не знаю, что ответить.
Э.С.: На Вас непохоже, чтобы Вы вытаскивали винтовку и начинали палить в инопланетян. Что случилось в тот раз?
К.С.: Ну, это был один из самых первых моих опытов общения с существами в такой недружелюбной ситуации. Я не был уверен в том, что там происходило на самом деле. Называли ли они меня по имени и спрашивали, как я там оказался? Я даже рассматривал вероятность того, что имевшиеся у меня медицинские проблемы, мешавшие вступлению в армию, были специально спровоцированы инопланетянами.
Но поскольку я любил и люблю свою страну, я считал, что моральное обязательство… Видите ли, я искренне верил в то, что моя страна не могла делать что-то неправильное. И если мы сражались в войне во Вьетнаме, значит, мы получали такие приказы непосредственно от Бога. Для меня это было как старый афоризм: “Бог, мама и яблочный пирог”. Поэтому я считал моральным долгом служить своей стране.
Э.С.: Думаю, каждый юный солдат чувствует то же самое.
К.С.: Я знал, что многие люди боролись против войны, и не считали войну делом праведным. Но думал, кто они такие, чтобы диктовать, что мне делать, а что нет? Знаете, в то время в моей голове одновременно проносились и смешивались миллионы разных мыслей. Пока мы возвращались, я много думал о том… Я не знал…
А не становимся ли мы тем самым оружием, способным покончить с нашим существованием на Земле? Оружием выше и за пределами всего, что мы когда-либо видели раньше? Если гости были настроены недружелюбно, если они действительно сбили самолет… Я молился, чтобы они не имели к этому никакого отношения. Всем сердцем я чувствовал, что они тут ни при чем.
Я ведь уже видел сбитый самолет, когда они появились. Да и повреждения соответствовали попаданию ракеты “земля-воздух”. Я видел раны экипажа, они тоже соответствовали ранам, нанесенным шрапнелью. Всё это было мне давно известно, поскольку мы не вырезаем из учебных фильмов куски, которые неприятно смотреть.
Учебные фильмы полны крови, пролитой в сражениях. Когда вы попадаете в армию, вас готовят так, чтобы вы делали всё возможное, чтобы свести к минимуму свои ошибки, чтобы вы выжили и вернулись домой. К тому же, я знал, что искал. Я осознавал, что падение самолета не было вызвано применением какого-то экзотического оружия. Единственным, чего я не понимал, было то, как гости мягко посадили самолет прямо на землю в джунглях. Это единственное, чего я не мог постичь. Вот когда до меня окончательно дошло, что мы находимся во враждебной стране.
Э.С.: Вы ведь не заметили на месте крушения никаких обломков?
К.С.: Нет, никаких обломков. Только когда самолет опускался, он срезал верхушки деревьев. Больше ничего. Вот такая ситуация. Я даже не знал, что это был Вьетнам, до тех пор, пока меня не приписали… Первым местом моего приземления во Вьетнаме был Бьен Хоа. Повторяю, я даже не знал, что мы отправляемся во Вьетнам. Официально нас посылали в Камбоджу. Мы прибыли, и я помню несколько мест.
Э.С.: Я знаю, что там произошло нечто интересное, связанное с туннелями. Не могли бы Вы рассказать аудитории, что там пережили?
К.С.: Пожалуй, это был единственный раз, когда я нарушил дисциплину. Мы не будем входить в подробные детали того, почему ночью я покинул свой пост. Если бы я вошел в детали, люди бы сказали: “Ох, вы не можете так поступать”. Нет, могу. Находившиеся там военные знали, почему я так поступил.
В общем, в нашей зоне поражения мне удалось уйти незамеченным. Каким-то образом я ушел. Место, куда я направлялся, находилось очень близко к каучуковой плантации. Почему-то той ночью там стоял вертолет. Помню, я еще подумал: “Черт возьми, что это?” Ко мне подошел тот же “полковник” и процедил: “Опаздываешь. Мы ждем тебя уже 20 минут”. И снова я подумал: “Ничего себе, оказывается, я опоздал. Черт возьми, как они узнали, что я вообще иду сюда”?
“Полковник” сказал, что я должен идти с ними, что я и сделал. Мне было интересно, что мы там будем делать. Полковник знал, для чего я там нужен. В общем, мы пошли. Когда мы двинулись в путь, полковник сказал: “Мы идем в Нуи Ба Ден, это в провинции Тай Нинь. Там есть большая гора”. Большинство людей слышали название Нуи Ба Ден, оно переводится как Гора Черной Леди.
Мы двигались к центру горы, когда увидели прямо перед собой большую, огромную пещеру. Естественно, возникли вопросы, что мы здесь делаем. Оказалось, командование решило, что мы дойдем до пещеры, посмотрим, что да как, а потом вернемся обратно. Там уже находились другие солдаты. Итак, мы начали входить в пещеру. С собой мы захватили PRC-25.
По мере движения вперед, пользоваться переносным радио становилось всё труднее и труднее. Поэтому мы оставили радио вместе с солдатом при нем и продолжили движение вперед. Теперь, если нам требовалось передать радио-сообщение, мы посылали солдата к месту, где оставили радиопередатчик. Солдат подходил и говорил: “Передай это послание”.
Мы продолжили двигаться вперед. Проход становился всё меньше и меньше, а затем неожиданно открылся в большую полость, огромное место, выглядевшее как некий вид лаборатории. Мы вошли. Мы не увидели никакого обычного света, но место было освещено, прекрасно освещено. Трудно объяснить, как оно выглядело. Нечто вроде светящихся черных и белых…
Э.С.: Биолюминесценция? Все сияло?
К.С.: Да. Ну, не совсем сияло, такое впечатление создавалось потому, что дело было ночью. В пещеру не проходил лунный свет, ничего. Мы посмотрели в одну сторону и увидели снаружи солдат. Они находились по другую сторону от нас, и всё выглядело так, как будто они передвигались по воздуху. Парень, которого я всегда называл “полковником”, спросил, не могу ли я это объяснить. Я ответил, что не знаю, каким видом технологии могли пользоваться северо-вьетнамцы, чтобы делать такое.
В свою очередь я поинтересовался, зачем здесь нужна лаборатория. Он не ответил, но переспросил, думаю ли я, что это северо-вьетнамцы. Я сказал: “Но ведь это Вьетнам, не так ли?” “Да, да, нам нужно выяснить, что здесь происходит”.
Здесь я забегаю немного вперед, чтобы кое-что прояснить. Кое-что, связанное с хождением солдат по воздуху. Мы послали сообщение, в котором просили их просто воспользоваться соответствующими инструментами, взять один или два образца почвы и посмотреть, что происходит.
Ну, мы наблюдали, как они получали оборудование и складывали его в воздухе. Затем они брали лопаты, копали землю и перебрасывали ее через плечо. На лопатах оставалась земля, просто грязь. Когда образцы касались земли, они просто исчезали. В общем, мы понятия не имели, что происходит. По-видимому, это была какая-то технология, позволявшая видеть сквозь стенки пещеры, нечто вроде большого окна.
А потом, внезапно, опять начали возникать типичные Серые. Пока они появлялись, не было произнесено ни единого слова. Без всякой команды остальные солдаты начали стрелять. И сразу же возникло ощущение руки, которую держишь перед собой, то есть, ничего не видно. Кто-то закричал: “Прекратить огонь, прекратить огонь”. А потом я вдруг почувствовал боль в голове, в районе левого глаза. Я упал, и это было последнее, что я помнил.
Э.С.: Вас убили?
К.С.: Нет. Когда я очнулся, я находился вне пещеры. Я спросил “полковника”: “Как я сюда попал? Меня вынесли солдаты?” Он ответил, что понятия не имеет, как я здесь очутился. “Мне заштопали глаз?” Ответ: “В общем, да, но ты был без сознания. Когда ты оказался здесь, повязка на глазу уже была”. Тогда я вспомнил, что когда находился в состоянии полу-комы, чей-то голос произнес: “Если мы не позаботимся о его глазе, он потеряет зрение в левом глазу”.
Это было последнее, что я помнил. В моих медицинских документах отражается, что какое-то насекомое впрыснуло что-то мне в глаз. Его действие было аналогично действию хирургического инструмента, вырезавшего роговицу или сетчатку глаза. На полное исцеление ушло 2 недели.
Э.С.: В системе пещер был корабль или просто встроенная лаборатория, в которой инопланетяне…
К.С.: Насколько я знаю, это был не корабль, но не могу утверждать точно, поскольку дальнейшая ситуация складывалась так: через несколько дней пещеры больше не существовало. Огромной пещеры больше не было. Причем, всё было сделано так, как будто там никогда не было ни пещеры, ни отверстия. Больше мы никогда туда не ходили. Затем нам предложили официально санкционированную вымышленную историю.
На случай, если кто-нибудь когда-нибудь раскопает этот инцидент, лабораторию устроили коммунисты. Они собирались использовать против нас бактериологическое оружие. Коммунисты работали над бубонной чумой, которую затем пытались внедрить в американские вооруженные силы. Но позже пришли к выводу, что эпидемия затронула бы и их солдат тоже, а также распространилась бы на весь Вьетнам. Они бы не смогли контролировать ситуацию, поэтому все работы были свернуты.
Ну, инцидент так никогда и не вышел на поверхность. Нам не пришлось воспользоваться историей сокрытия. Однако многие люди знали о нем. В базовом лагере Тай Нинь многие люди говорили об этом так, как будто речь шла о лагере вьетконговцев. В общем, всё завершилось тем, что на поиски пещеры и лаборатории были посланы часть 25-го пехотного полка и часть спецназа. Они так ничего и не нашли, хотя местонахождение пещеры было доподлинно известно.
Э.С.: Как вы думаете, что происходило?
К.С.: Не знаю. Знаю только, что инопланетяне способны сдвигать пространство-время. Они могут проходить сквозь твердую стену. Ну, как проходят сквозь стену привидения. Полагаю, в данном случае, это технология, а не нечто сверхъестественное. Возможно, в том конкретном месте у них был корабль, и его-то мы и видели. А затем они сдвинули время-пространство. То есть, гора, как была, так и осталась. Но никаких следов земляных работ. Отверстие, как было, так и осталось.
Я абсолютно убежден в том, что и само отверстие сохранилось по какой-то причине. Если дело только в нем, то гостям не обязательно требовалось иметь само отверстие. В общем, возникает куча вопросов, на которые нет ответов. До тех пор пока правительства всего мира, не только правительство США, а правительства всего мира, не начнут говорить о том, что НЛО реальны, они здесь, не начнут рассказывать людям хотя бы то, что мы о них знаем, и можем вести открытый диалог…
Конечно, многие бы удивились. Хотя сейчас в гражданском секторе есть много людей, которые знают о гостях намного больше, чем любое правительство. Но, повторяю, до тех пор пока люди не получат официальное подтверждение со стороны администрации, что НЛО реальны, что они здесь, что происходит взаимодействие и что нам нечего бояться… Ведь на сегодняшний день нет никаких признаков того, что они враждебны. Пока этого не случится, люди, знающие намного больше, будут хранить молчание.
Э.С.: Вы упоминали о нескольких других инцидентах с видами существ, в основном, с Серыми. Почему Вы думаете, что это Серые?
К.С.: Ну, во-первых, мы уже говорили о трех видах Серых.
Во-вторых, Серые просто могут быть более активными в конкретных сферах, чем другие виды. Например, если бы они вели себя, скажем, как чистая энергия, прошу прощения, чистые сущности, тогда люди принимали бы их за нечто сверхъестественное, привидения и всё в этом роде. То есть, просто отбрасывали вероятность их существования.
В-третьих, другие существа выглядят очень похожими на нас, на людей. Тогда мы могли бы решить: “Знаете что? Конечно, в них есть что-то странное, но всё выглядит по-людски, потому что они – люди”. А Серые по какой-то причине… Как бы лучше выразиться? Мне бы не хотелось говорить “во всё суют свой нос”. Они просто очень любопытные, и вот почему. Я ведь уже рассказывал об одном Сером, который пребывает в контакте со мной всю мою жизнь.
Людям бы хотелось, чтобы я называл его Серым. Мне бы тоже этого хотелось, но он зеленый. Люди желали бы услышать, что его рост составляет 1,2 м. Я бы тоже желал, чтобы это было так, но рост Короны 1,5 м. Сообщается лишь о нескольких из них. Мне приятно рассказать, что в результате поисков определенных вещей, я обнаружил следующее: другие люди тоже видели зеленые виды.
При этом меня всегда волнует, что происходит, и не пытаются ли люди их захватить. Корона утверждает, что у них имеются способы сделать так, что их никогда не схватят. Аналогично, они не пытаются хватать нас и держать в качестве пленников. Единственное, в чем они заинтересованы, – это в удовлетворении своего любопытства. Они утверждают: “Нам необходимо прояснить: мы не враждебны. Мы заинтересованы в том, чтобы узнать как можно больше о вашем мире, поскольку хотим, найти всё хорошее и попытаться помочь вам устранить всё зло в вашем мире. Мы не собираемся приходить и захватывать вас силой. Мы желаем, чтобы это стало вашим решением и тем, куда вы хотите двигаться как виды”.
Как я уже говорил, да, есть многое, на что у меня нет ответов. Со мной произошла пара инцидентов. Всего два года назад на свет дня вышли существующие документы, рассказывающие об НЛО во Вьетнаме. Именно из них я узнал о встрече, имевшей место в штаб-квартире Командования по оказанию военной помощи Вьетнаму 30 июня 1968 года. Именно из них я узнал о том, что ВВС и армия пытались приложить огромные усилия конкретно в двух местах в Корее, в связи с НЛО, захватываемыми там по ночам.
В вышедших на поверхность документах упоминалось о том, что НЛО захватывались в демилитаризованной зоне, и мы прилагали все усилия для их идентификации. Именно из них я узнал о приказе не называть их НЛО, а вражескими вертолетами или неопознанными воздушными летательными аппаратами. Именно благодаря тем документам, становилось ясно, что нам никогда не удавалось опознать объекты, и что они никогда не демонстрировали никаких враждебных намерений. НЛО оставались с нами до самого конца войны.
Генерал Джордж С. Браун (17 августа 1918 года – 5 декабря 1978 года)
Полагаю, это было где-то в 1973 году, когда на новостной конференции генерала Джорджа Брауна спросили, что он может рассказать об НЛО. Он ответил: “Тогда мы не называли их НЛО. Мы называли их вражескими вертолетами”. В конце концов, мы перестали… Мы начали их игнорировать, и проблема исчезла сама собой. Наблюдения не прекратились, но мы больше не воспринимали НЛО как угрозу. Сообщения о наблюдениях всё еще продолжают поступать. По существу, от военных подразделений во Вьетнаме требовалось подавать месячные рапорты о количестве наблюдений НЛО.
Э.С.: Знаете ли Вы, сколько именно наблюдений содержалось в рапортах?
К.С.: Тысячи. Повторяю, информация засекречивалась, но никогда не уничтожалась. Правда, никогда и не высвобождалась. Уже рассекреченные документы свидетельствуют о наличии еще более строго засекреченных документов, не рассекреченных и по сей день.
Мне бы хотелось, чтобы люди начали задавать правительству вопросы: “Смотрите, у вас имеется документы о Вьетнаме, засекреченные на самом высоком уровне, которые американская общественность имеет право знать”. К сожалению, этого еще не произошло.
Э.С.: Есть ли что-нибудь, что Вы узнали от инопланетян во Вьетнаме и взяли с собой домой?
К.С.: Ну, из опытов, имевших место во Вьетнаме, из того, что я узнал, и что можно было бы поместить в мои, скажем, мемуары, я извлек следующее. Гости упорно стараются постичь, как раса людей, раса существ, таких, как мы, способная творить так много добра, помогать друг другу и делать этот мир лучше, одновременно может убивать невинных людей во имя войны, во имя славы. Они не могут понять войну. Они не в состоянии постичь ужасы, творившиеся во Вьетнаме.
Пришельцы наблюдали и старались понять, зачем, ради чего. Главное, что я вынес, и над чем, полагаю, следует немного задуматься остальному миру, можно выразить в одном или двух предложениях. Вот и мы – виды, способные вершить добрые, великие и почетные дела. Как те же самые существа могут творить все ужасы, которые совершают во время войны?
Э.С.: Клиффорд Стоун, спасибо, сэр. Спасибо за участие в программе.
К.С.: Мне это доставляет огромное удовольствие.
Э.С.: Быть с Вами – всегда большая честь.
К.С.: Спасибо, сэр.
Э.С.:Я – Эмери Смит. Это программа Космическое Раскрытие. До следующей встречи.
