Сен-Жермен

Сен-Жермен – в настоящее время Вознесенный Мастер, Иерарх Новой Эпохи.

В своем последнем воплощении графом Сен-Жерменом в XVIII веке он оказал большое влияние на ход мировой истории. Большинство его биографов и исследователей сходятся на том, что Сен-Жермен имеет самое прямое отношение к роду трансильванских князей Ракоци из Австро-Венгрии. По описаниям его современников, это был человек среднего роста, пропорционального телосложения, с правильными чертами лица. Его взгляд пленял каждого, кто смотрел ему в глаза.

Вот как описывает Сен-Жермена и его появление при французском дворе графиня д’Адемар: «Он появился… при дворе французского короля задолго до меня. Было это в 1743 году. Слухи донесли, что в Версаль прибыл некий несметно богатый, судя по украшавшим его драгоценностям, чужеземец. Откуда он прибыл? Об этом никто не знал. Самообладание, достоинство, интеллект поражали с первой минуты общения с ним. Он обладал гибкой и элегантной фигурой, руки его были нежны, ступни по-женственному малы… Его улыбка обнажала прекраснейшие зубы, симпатичная ямочка красовалась на подбородке, волосы его были черны, а глаза – добры, взгляд – проницателен. О! Что это были за глаза! Я никогда не встречала равных им. На вид он казался лет сорока пяти» (1).

Другой современник описывал Сен-Жермена следующими словами: «Сен-Жермен среднего роста и изысканных манер. Черты его смуглого лица правильны. У него черные волосы и энергичное одухотворенное лицо. Его осанка величественна. Граф одевается просто, но со вкусом. Роскошь проявляется только в большом количестве бриллиантов, входящих в его туалет. Они надеты на каждый палец, украшают табакерку и часы. Однажды он появился при дворе в туфлях, пряжки которых были сплошь покрыты алмазами…» (1).

Граф Сен-Жермен считался самым загадочным человеком XVIII столетия. Эта загадочность проявлялась во всем. Его полная тайн жизнь, неопределенный возраст, вызывавший множество слухов, непосредственное знакомство и общение практически со всеми монархами и многими политическими деятелями Европы и Азии, участие в ряде крупных политических событий того времени, дипломатическая деятельность, множество талантов и способностей, научные исследования и технические изобретения, алхимические опыты, целительство, ясновидение, пророческий дар…

Даты его рождения и его смерти были окутаны тайной. Казалось, граф не старел. В книге Изабель Купер-Оукли «Граф Сен-Жермен. Тайны королей», написанной в 1911 году, приводятся свидетельства видевших графа людей. Они охватывают период с 1710 по 1822 год (заметим, что в 1710 году этот загадочный человек уже имел на вид 45 лет). Вот самое ранее упоминание:

«Пожилая графиня фон Жержи, которая пятьюдесятью годами ранее была со своим мужем в Венеции… приблизилась к графу:

– Не будете ли Вы так любезны, – спросила графиня, – ответить мне на один вопрос? Мне хотелось бы знать, не бывал ли Ваш отец в Венеции в 1710 году?

– Нет, мадам, – невозмутимо ответил граф, – отец мой скончался задолго до того времени. Однако сам я жил в Венеции в конце прошлого и начале этого веков и имел честь ухаживать за Вами, а Вы были так добры, похвалив баркаролы моего сочинения, которые мы пели вместе с Вами.

– Простите, но это невозможно. Граф Сен-Жермен, насколько мне известно, в те дни был по крайней мере сорокапятилетним, а Вы примерно в том же возрасте теперь.

– Мадам, – ответил граф с улыбкой, – я очень стар.

– В таком случае Вам, видимо, сейчас более ста лет.

– Вполне возможно» (1).

Уже упомянутая выше графиня д’Адемар в своем дневнике называет дату последней встречи с Сен-Жерменом – «в канун убийства герцога Беррийского (1820 г.)». И выглядел он так же, как и при их первой встрече.

Сен-Жермен говорил на множестве языков, причем настолько свободно, что его принимали за уроженца той страны, на языке которой он разговаривал. В число этих языков входили французский, английский, немецкий, итальянский, испанский, португальский, русский, санскрит, греческий, китайский, арабский и другие.

Историю он знал так хорошо, что казалось, будто он был участником тех событий, о которых рассказывал.

С виртуозностью мастера граф играл на скрипке и фортепьяно без нот, причем не только романсы, но и сложнейшие концерты.

Граф прекрасно рисовал маслом. Разработанные им самим краски излучали на его полотнах особенный блеск. Костюмы изображенных им людей, казалось, светились, как драгоценные камни.

Сен-Жермен был искушен в целительстве и применении лечебных трав. Кое-кто из его современников считал, что изобретенные им лекарства вкупе с привычкой к простой пище укрепляли здоровье графа и продлевали ему жизнь.

При дворе персидского шаха, где Сен-Жермен находился с 1737 по 1742 год, он занимался научными исследованиями, в том числе «проявил свое умение в осаждении и облагораживании драгоценных камней, в частности, алмазов» (2).

Графом было сделано немало открытий в самых разных областях науки и техники[1].

По свидетельству графа Карла Кобленца, Сен-Жермен развивал технологии массового производства. Например, его технология отбеливания льна делала похожей ткань на итальянский шёлк, а выделанные кожи напоминали лучший сафьян. Сен-Жермен изобрел крашение шелков и шерстяных тканей с невиданным ранее качеством, окраску древесины в самые необыкновенные цвета способом глубокой пропитки, причем, самыми обычными, а, следовательно, весьма умеренной стоимости составами. Многие из предложенных им изобретений давно стали достоянием человеческой цивилизации. Однако некоторые из них до сих пор не укладываются в нашем воображении. К примеру, граф Макс Ламбергский писал в 1775 году о том, что видел разработанную Сен-Жерменом прялку, на которой образуется сразу две нити, но этот механизм требует раздвоения внимания и одновременного наблюдения работника за этими процессами. Граф Ламбергский с сожалением отмечал, что люди пока по состоянию своего сознания и способностей не могут работать за этим станком. Этот пример красноречиво говорит о том, что тогда, на заре технической революции, Сен-Жермен пытался направить прогресс по пути развития внутренних способностей самого человека.

Людовик XV настолько высоко ценил искусство Сен-Жермена в области алхимии, что предоставил графу лабораторию и резиденцию в королевском дворце в Шамборе. Алхимические сеансы графа, по свидетельству современников, были ничем иным, как чудом.

География путешествий Сен-Жермена охватывает Европу, Азию, Африку, кроме того, он живо интересуется Америкой. «Он объездил весь мир, – писала мадам де Помпадур, – и король благосклонно слушал повествования о его путешествиях по Азии и Африке, рассказы о дворах России, Турции, Австрии» (1).

Одна из самых сложных сторон его биографии связана с политикой. То он находится при персидском дворе Надир-шаха, оказывая благотворное влияние на мелочного и подозрительного правителя, то служит Франции, то помогает Англии, то оказывает содействие Пруссии, то находится в тесных контактах с представителями австрийского двора, то помогает в организации переворота в России и т.п. Его поступками руководят четкое понимание исторических процессов и тонкое политическое видение и предвидение. Он всегда в гуще событий, в центре мировой истории и всегда занят выравниванием утраченного равновесия.

Так, король Людовик XV возлагает на Сен-Жермена миссию по установлению мира между Францией и Англией, чтобы спасти первую от катастрофы.

В российском перевороте 1762 года Сен-Жермен тоже принимает участие, хотя существуют лишь косвенные доказательства причастности его к этим событиям. Однако характер переворота говорит сам за себя. А.Н. Барсуков в «Рассказах из русской истории XVIII века» сообщает, что «коренной государственный переворот» был исполнен «без кровопролития междоусобного» (1). Все события того дня и ночи (28 июня 1762 г.) выглядят со стороны как действия умелого хирурга, работающего быстро и точно. Среди участников и организаторов переворота выделяются братья Григорий и Алексей Орловы, контактировавшие с Сен-Жерменом и приведшие на российский престол Екатерину II.

Из воспоминаний графини д’Адемар мы узнаем, как Сен-Жермен пытался спасти Францию от надвигающейся катастрофы, а королевскую семью от гибели. Сен-Жермен предупреждал Людовика XVI и Марию-Антуанетту о назревающей революции, но все эти попытки были, к сожалению, тщетны. «Поучительный и болезненный урок, – пишет Элизабет Клэр Профет, – даже высочайшей мудрости человек, имевший самые благие намерения и знавший, как решить мировые проблемы, от которых зависит подъем и упадок наций, вынужден был подчиниться свободной воле смертных. Он мог советовать, но не приказывать, и если его советами пренебрегали, ему оставалось только уйти» (2).

Сен-Жермен был Великим Посвященным, и потому философско-мистическая сторона его жизни еще более таинственна и сложна для исследования и понимания.

Он написал классическое оккультное произведение «Святейшая Тринософия», используя смешение современных языков с иероглификой древности, а также ряд стихотворений глубокого философского содержания.

Сен-Жермен являлся создателем тайных обществ, ведущей фигурой у розенкрейцеров, франкмасонов, рыцарей-тамплиеров того времени. Внимательное изучение масонских архивов, как сообщает И. Купер-Оукли, «показывает, что Сен-Жермен был одним из избранных представителей французских масонов, присутствовавших на Великом Конгрессе в Париже в 1785 году» (1). Его невидимое влияние чувствуется во многих возникших повсюду духовных обществах, и он прилагал усилия, чтобы соединить эти независимые общества в единое целое. Надо отметить, что в основе этих духовных обществ тайно или явно лежат одни и те же фундаментальные принципы, которые проводят в жизнь истинные посланники Великого Белого Братства: как, например, эволюция духовной природы человека, реинкарнация, причинно-следственная связь, чистота жизни, Божественная Вездесущая сила.

В своих письмах Е.И. Рерих называет графа Сен-Жермена членом Гималайской Общины, Твердыни Знания и Света. А Е.П. Блаватская в «Теософском словаре» отмечает, что «граф Сен-Жермен, безусловно, являлся величайшим Восточным Адептом, когда-либо появлявшимся в Европе».

В конце XVIII столетия граф обещал графине д’Адемар, что вернется вновь через 100 лет. И вот в конце XIX века Сен-Жермен появился снова, чтобы оказать содействие Владыкам М. (Эль Мории) и К.Х. (Кут Хуми) и Е.П. Блаватской в основании Теософского общества.

В тридцатых годах прошлого века уже в вознесенном состоянии Сен-Жермен осуществил контакт с Гаем и Эдной Баллард. В 1958 году он начал сотрудничать с Марком Профетом через организацию «Саммит Лайтхауз» с целью опубликования учений Вознесенных Владык по вопросам практической духовности. Через Марка и Элизабет Клэр Профетов Сен-Жермен дал многие молитвы и медитации для помощи в решении проблем нашего времени, среди которых широко известно веление Фиолетового пламени.

Сегодня Сен-Жермен является Владыкой Седьмого луча и покровителем Эпохи Водолея. Он занимает пост в Иерархии нашей планеты — пост Иерарха века Водолея.

Он — Великий покровитель Пламени Свободы, тогда как его Божественная супруга — Владычица Порция — покровительствует Пламени Справедливости. Вознесенная Владычица Порция — Богиня Справедливости.

ИСТОРИЯ ВОПЛОЩЕНИЙ:

Верховный Жрец Атлантиды

13 тысяч лет тому назад Сен-Жермен, будучи верховным жрецом Храма фиолетового пламени на Атлантиде, поддерживал с помощью призывов и собственного каузального тела столб огня — фонтан поющего фиолетового пламени, которое, как магнит, притягивало к себе жителей ближних и дальних окрестностей, стремившихся освободиться от всего, что сковывало тело, разум и душу. Для достижения освобождения требовалось приложить собственные усилия: обращаться с призывами к священному огню и совершать ритуалы Седьмого луча.

Храм был построен из великолепного мрамора, разнообразие цветов которого колебалось от белоснежно-белого с фиолетовыми и пурпурными прожилками до более темных оттенков спектра Седьмого луча. В самом центре храма располагался большой круглый зал, отделанный льдисто-фиолетовым мрамором, с темно-пурпурным мраморным полом. Высотой с трехэтажный дом, этот зал был окружен целым комплексом смежных помещений, предназначенных для богослужений и другой деятельности жрецов и жриц, которые служили Пламени и доносили до людей его глас — глас Света и пророчеств. Все, совершавшие богослужения пред алтарем этого Храма, предварительно готовились к получению сана священника Вселенского Ордена Мелхиседека в обители Господа Задкиила — Храме Очищения, который расположен над одним из островов Вест-Индии.

В самые светлые и самые мрачные периоды прошедших веков Сен-Жермен продолжал умело использовать моментум Седьмого луча своего каузального тела, защищая свободу тех хранителей пламени, в ком теплился «уголек», зажженный у алтаря фиолетового огня в его храме на Атлантиде. Он возвысил свободу разума и духа, сам являясь примером такой свободы. Признавая четыре священных свободы неотъемлемым правом каждого, он защищает нашу свободу от посягательств государства, от неправедного суда, от некомпетентного вмешательства в таких областях, как научные исследования, искусство врачевания, духовные искания.

Исповедуя принцип предоставления основных прав человека каждому ответственному и благоразумному народу, воспитанному на принципах свободы и равных возможностей, он всегда учит нас отстаивать свое неотъемлемое и священное право жить в соответствии со своим самым возвышенным восприятием Бога.

Вот что сказал Владыка: никакие права, неважно, насколько они просты, не могут быть обеспечены в течение длительного периода времени, если не подкреплены духовной добродетелью и Божественным Законом, вселяющим в исполнителей сострадательную праведность.

Самуил — пророк Господа

Сен-Жермен вновь вернулся к своему народу, пожинавшему плоды собственной кармы, как Самуил — пророк Господа и судья двенадцати колен Израилевых (около 1050 г. до н. э.), как Божий посланник, возвестивший освобождение потомков Авраамовых из-под ига бесчестных священников — сынов Илия и захватчиков-филистимлян. Самуил, сердце которого было отмечено особым знаком голубой розы Сириуса, в своих пророчествах, переданных непокорным израильтянам, поднял те же вопросы, что присутствуют и в дискуссиях двадцатого века, — и те, и другие неразрывно связаны с Божьими заповедями, касающимися кармы, свободной воли и милосердия:

«Если вы всем сердцем своим обращаетесь к Господу, то удалите из среды себя богов иноземных и Астарт, и расположите сердце ваше к Господу, и служите Ему одному; и Он избавит вас от руки Филистимлян». Позднее, когда царь Саул отвратился от Бога, Самуил освободил народ от его тирании, помазав на царство Давида.

Верный пророческой линии, проходящей через все его жизни, Сен-Жермен воплощался святым Иосифом из рода царя Давида, сына Иессеева. Иосифу суждено было стать избранным сосудом Святого Духа, отцом Иисуса во исполнение слова Господа к Исаие:

«И произойдет отрасль от корня Иессеева, и ветвь произрастет от корня его…».

Мы видим, что в каждом из воплощений Сен-Жермена так или иначе присутствовала алхимия — передача Божественной Силы. Так, Самуил, избранный орудием Господа, передал Его священный огонь Давиду, совершив над ним обряд помазания, и с такой же истинно научной точностью забрал этот огонь у царя Саула, когда Господь отторг от него царство Израиля. Этот отличительный признак адепта Седьмого луча, зачастую скрывающегося под скромным обличьем, присутствовал и в его воплощении святым Альбаном — первым мучеником на Британских островах (3 век н. э.), как способность обращать души и управлять силами природы мощью Святого Духа.

Альбан, римский солдат

Альбан, будучи римским воином, дал приют скрывавшемуся от преследований священнику, был обращен им в христианство и приговорен к смерти за то, что позволил этому священнику бежать, поменявшись с ним одеждой. Его казнь собрала толпу зевак, и узкий мостик никак не мог вместить всех, кто желал перейти на другой берег. Тогда, внемля мольбе Альбана, воды реки расступились. Увидев это, потрясенный палач, обратившись в Христову веру, умолял разрешить ему умереть вместо Альбана. Однако он не смог помочь святому. Его самого казнили в тот же день, вслед за мучеником.

Владыка — Учитель неоплатоников

Но не всегда Сен-Жермен был в рядах сторонников христианской церкви. Он боролся с тиранией повсюду, где только мог; не стало исключением и ложное христианское учение. Являясь Владыкой — Учителем неоплатоников, Сен-Жермен был вдохновителем греческого философа Прокла (около 410-480 гг.). Он открыл своему ученику, что в предыдущей жизни тот был философом-пифагорейцем, а также объяснил ему всю притворную приверженность христианству императора Константина и ценность стези индивидуализма, который христиане называли «язычеством».

Прокл, возглавлявший Академию Платона в Афинах и пользовавшийся всеобщим уважением, главным тезисом своей философии избрал принцип существования единственной истинной реальности — Единого, который есть Бог, Божественное Начало, конечная цель всех земных устремлений. Философ утверждал: «За телом стоит душа, за душой — мыслящая природа, а за всеми разумными существами — Единый». В своих воплощениях Сен-Жермен демонстрировал чрезвычайно обширные знания о Божьем Разуме. И неудивительно, что и ученик его обладал большой широтой познаний: труды Прокла охватывают почти все области знания.

Прокл сознавал, что просвещенность и философия даны ему свыше, и причислял себя к тем, через кого человечеству передается Божественное откровение. Вот что об этом писал его ученик Маринус: «В нем явно чувствовалось божественное вдохновение, ибо из мудрых уст его слова сыпались, как густой снег, глаза его сияли, и весь его облик свидетельствовал о божественной просвещенности».

Итак, облаченный в белые одежды, Сен-Жермен, чьи обувь и пояс украшены драгоценными каменьями, лучащимися отблесками звезд дальних миров, был тем таинственным Владыкой, улыбающимся из-за завесы, вложившим образы своего разума в душу последнего великого философа-неоплатоника.

Мерлин

Одним из воплощений Сен-Жермена был Мерлин — личность незабываемая и в чем-то неповторимая. Он частенько наведывается на берега туманного Альбиона, чтобы, внезапно появившись, предложить вам бокал игристого эликсира. Он — «старец», который постиг тайны молодости и алхимии, который изучал звезды в Стоунхендже и, как гласит предание, с помощью своих мистических способностей мог перемещать камни, которому и теперь ничего не стоит вдруг появиться на подмостках Бродвея или в лесах Йеллоустона, или же рядом с вами на одной из автотрасс.

Ибо Сен-Жермен и есть Мерлин

1 января 1987 года Мерлин обратился со своим последним пророчеством к героям, рыцарям, дамам, безумцам и злодеям Камелота эпохи Водолея.

Мерлин, дорогой Мерлин никогда не покидал нас: зачарованные его духом, мы ощущаем себя столь же необыкновенными и неповторимыми, какими были его бриллиантовые и аметистовые украшения. Мерлин — это незаменимое Присутствие, это — шумный водоворот, в котором для западной цивилизации переплелись наука, предания и роковая любовь.

Время действия — пятый век. Среди хаоса медленно умирающей Римской империи появился король, вознамерившийся объединить страну, раздираемую враждующими кланами и разграбленную саксонскими завоевателями. Его сподвижником стал старец — наполовину друид, наполовину христианский святой, провидец, мистик, советник, друг, вдохновивший короля на двенадцать сражений, целью которых было объединение страны и установление мира.

В определенный момент дух Мерлина прошел через катарсис. Произошло это, как гласит предание, во время жестокого боя. От зрелища кровавой бойни на Мерлина нашло умопомрачение: он одновременно видел прошлое, настоящее и будущее (особенность, характерная для провидцев). Удалившись в лес, он жил там, как дикарь, и однажды, сидя под деревом, начал изрекать пророчества о будущем Уэллса.

Вот как он рассказывает об этом:

«Я покинул свое привычное «я». Я уподобился духу, постиг глубины прошлого моего народа и мог предсказывать будущее. Мне были ведомы тайны природы, полет птиц, странствия звезд, скольжение рыб». Его пророчества, как и мистические способности, служили единственно делу объединения племен древних бриттов в единое королевство. О том, насколько велико было его влияние, напоминает старинное кельтское название Британии — «Clas Myrddin», что означает «Земли Мерлина».

Выступая советником и помощником Артура в деле объединения страны, Мерлин старался превратить Британию в крепость, неприступную для невежества и суеверия, где процветали бы достижения Христа и где преданность Единому росла бы в поисках Святого Грааля. Труды его на этом поприще дали плоды в девятнадцатом веке, когда Британские острова стали местом невиданного за последние двенадцать тысяч лет расцвета частного предпринимательства и промышленности.

Камелот — роза Англии — рос и расцветал, но вместе с тем у корней его стала появляться и дурная поросль. Черная магия, интриги, вероломство — вот что погубило Камелот, а вовсе не любовь Ланселота и Гвиневир, как полагает в своем, проникнутом женоненавистничеством, повествовании Томас Мэлори. Увы, из-за мифа, который он породил, истинные виновники на протяжении всех этих долгих веков оставались в тени.

А были ими Модред, внебрачный сын Марго — сводной сестры короля, Моргана ле Фэй и кучка таких же колдуний и черных рыцарей, которым удалось украсть корону, заточить в тюрьму королеву и разрушить на время узы Любви. Такой Любви, которой подобным им (присягнувшим пути левой руки) вовек не познать и перед которой в действительности при всем их желании, кознях и чародействе они бессильны.

Тяжело было на сердце и на душе Мерлина — пророка, предвидевшего несчастья и запустение, уход радости и острую боль бесконечно продолжающегося кармического возмездия, когда подошел он к развязке собственной жизни, позволив недалекой и коварной Вивьен опутать себя своими же собственными чарами и усыпить. Увы, человеку свойственно ошибаться, однако тосковать в разлуке со своим близнецовым пламенем — участь многих странствующих рыцарей, королей или же одинокого пророка, который, возможно, предпочел погрузиться в омут забвенья, лишь бы избавиться от горького чувства стыда за бесчестье, которым покрыл себя его народ.

Роджер Бэкон

Некоторые говорят, что он и сейчас еще спит, но они явно недооценивают неугомонный дух этого мудреца, который вновь возвратился к жизни, на этот раз в Англии тринадцатого века Роджером Бэконом (около 1214-1294 гг.). Вернувшийся Мерлин — ученый, философ, монах, алхимик и провидец, осуществляя свою миссию, способствовал созиданию научных основ эпохи Водолея, покровительницей которой однажды должна была стать его душа.

Искуплением этой жизни должен был стать глас его, вопиющий в интеллектуальной и научной пустыне средневековой Британии. В эпоху, когда богословие или логика (либо и то, и другое) определяли научный подход, он предложил взять за основу экспериментальный метод, открыто заявляя о своем убеждении в том, что земля — круглая, и жестко критикуя ограниченность современных ему ученых и исследователей. Таким образом, он по праву считается предтечей современной науки.

Предсказал он и появление нынешней техники. Он предвидел следующие изобретения: наполняемый горячим воздухом воздушный шар, летательный аппарат, очки, телескоп, микроскоп, лифт, суда и экипажи с механическим двигателем. И хотя для того, чтобы определить возможность реализации этих изобретений, провидец вряд ли прибегал к экспериментам, писал он о них так, будто видел своими глазами! Бэкон был также первым человеком Запада, верно описавшим способ производства пороха, но сохранившим свое открытие в тайне из соображений безопасности. Не удивительно, что люди считали его волшебником!

И подобно Сен-Жермену, утверждающему сегодня в своем «Курсе алхимии», что «чудеса» есть следствие четкого применения законов вселенной, Роджер Бэкон своими пророчествами старался показать людям, что летательные аппараты и «волшебные» машины — закономерные плоды применения законов природы, которые со временем будут постигнуты людьми.

Откуда, по мнению самого Бэкона, черпал он свои поразительные озарения? «Источник истинного знания — не чужие авторитеты, не слепая вера в установившиеся догмы», — утверждал он. По убеждению двух его биографов, Бэкон считал, что знание — это «глубоко личный опыт — свет, вступающий в диалог лишь с самыми сокровенными частями души человека через объективные каналы познания и мысли».

Бэкон, профессор Оксфордского и Парижского университетов, решился пойти иным путем, нежели догматично мыслящие члены академии. Собственный путь в науке он искал и нашел в своей вере. Вступая в члены монашеского ордена францисканцев-миноритов, он сказал: «Изучая магнитные свойства руды, я хочу проводить свои эксперименты у той же святыни, где мой коллега-ученый св. Франциск экспериментировал с магнитными свойствами любви».

Однако научное и философское мировоззрение этого монаха, его смелые выпады против богословов-современников, его занятия алхимией, астрологией и мистикой стали причиной того, что его же собственные собратья-францисканцы обвинили его в «ереси и вредном новаторстве» и в 1278 году заточили в тюрьму. Его одиночное заключение продолжалось долгих четырнадцать лет, и на свободу он вышел лишь перед самой кончиной. Несмотря на то, что здоровье было подорвано, и жить ему оставалось недолго, он сознавал: труды его были не напрасны и окажут влияние на будущее.

Пророческие слова, с которыми он обратился к своим ученикам, свидетельствуют о великих, революционных идеалах неукротимого духа этого живого пламени свободы — бессмертного поборника наших научных, религиозных и политических свобод. Вот это пророчество:

«Я полагаю, что человечеству следует принять как аксиому принцип действия, за который я положил свою жизнь. Это — право на исследование. Символ веры свободного человека — это возможность проверять на опыте, это — право на ошибку, это — мужество начинать эксперимент с нуля. Мы, исследователи духа человеческого, должны экспериментировать, экспериментировать и еще раз экспериментировать. Через века проб и ошибок, через муки поисков… давайте экспериментировать с законами и обычаями, с денежными системами и формами государственного управления. Экспериментировать, пока не проложим единственно верный курс, пока не найдем свою орбиту, подобно тому, как нашли свои орбиты планеты… И тогда, наконец, повинуясь великому импульсу единого творения, мы начнем двигаться все вместе в гармонии наших сфер: единая общность, единая система, единый замысел».

Христофор Колумб

Ради становления на Земле этой свободы жизнепоток Сен-Жермена вернулся вновь — на этот раз Христофором Колумбом (1451-1506 гг.). Но еще за два столетия до путешествия трех каравелл Колумба, Роджер Бэкон заложил предпосылки для открытия Нового Света, написав в своем произведении «Opus Majus», что «при попутном ветре море между западной оконечностью Испании и берегами Индии можно преодолеть всего за несколько дней».

И хотя утверждение это было ошибочным в той своей части, где утверждалось, что страна к западу от Испании — Индия, оно послужило отправной точкой для сделанного Колумбом открытия. Кардинал Пьер д’Аилль процитировал это высказывание Бэкона (без ссылки на первоисточник) в своем трактате «Imago Mundi». Колумб был знаком с этим произведением и привел данный отрывок в 1498 году в письме королю Фердинанду и королеве Изабелле, отметив, что совершил свое путешествие 1492 года в значительной степени под впечатлением этого провидческого утверждения.

Колумб считал, что именно ему Бог предназначил стать «посланником нового неба и новой земли, о которых Он говорил в Апокалипсисе святого Иоанна и о чем еще раньше предрекал устами Исаии».

Видение уводило его во времена древнего Израиля, а, быть может, еще дальше в глубь времен. Ибо, отправляясь на поиски Нового Света, Колумб верил, что является орудием Бога, Который, как засвидетельствовал в 732 году до н. э. Исаия, возвратит «Себе остаток народа Своего… и соберет изгнанников Израиля, и рассеянных Иудеев созовет от четырех концов земли».

Минуло 22 века, и за все это время не случилось ничего, что можно было бы считать явным исполнением этого пророчества. Но на исходе пятнадцатого столетия Христофор Колумб невозмутимо готовился приступить к его выполнению, пребывая в твердой уверенности, что избран Богом для исполнения этой миссии. Изучая библейские пророчества, он выписывал все, что касалось его миссии. В результате получилась отдельная книга, которую он озаглавил «Las Proficias» («Пророчества»), а полностью ее заголовок выглядел следующим образом: «Книга пророчеств, указывающих на открытие Индии и возвращение Иерусалима». Факт этот, хотя о нем вспоминают не часто, тем не менее, считается среди историков настолько несомненным, что даже «Британская энциклопедия» прямо утверждает, что «Колумб открыл Америку скорее с помощью пророчеств, чем астрономии».

В 1502 году он пишет королю Фердинанду и королеве Изабелле: «Осуществить это предприятие, связанное с Индией, мне помогли не разум, не математика и не карты: это полностью сбылись слова Исаии». Колумб имел в виду одиннадцатую главу книги пророка Исаии, стихи с десятого по двенадцатый.

Итак, мы видим, что, возможно, даже не сознавая этого своим внешним умом, Сен-Жермен жизнь за жизнью воссоздавал золотой путь, ведущий к Солнцу, — судьбу, совершившую полный круг, дабы восславить Божье Присутствие и восстановить утраченный Золотой век.

Фрэнсис Бэкон

Воплотившись Фрэнсисом Бэконом (1561-1626 гг.), величайшим умом западной цивилизации, Сен-Жермен разнообразными достижениями стремительно продвинул мир к состоянию, уготованному для детей Водолея. В этой жизни он получил возможность завершить работу, начатую во время его воплощения Роджером Бэконом.

Ученые отмечают сходство мыслей этих двух философов и даже сходство между трактатами Роджера «Opus Majus» и Фрэнсиса «О достоинстве и приумножении наук» и «Новый органон». Это покажется еще более удивительным, если отметить, что трактат «Opus Majus», не опубликованный при жизни Роджера, был забыт и появился в печати лишь спустя 113 лет после публикации трактата Фрэнсиса «Новый органон» и через 110 лет после «О достоинстве и приумножении наук»!

Непревзойденное остроумие этой бессмертной души, этого короля-философа, священника и ученого позволяло ему никогда не терять чувство юмора, неуклонно руководствуясь девизом, ставшим реакцией на тиранию, мучения и невзгоды: если они победили тебя в этой жизни, вернись и победи их в следующей!

Фрэнсис Бэкон известен как родоначальник индуктивного и научного методов познания, внесших решающий вклад в процесс создания современных технологий. Сен-Жермен предвидел, что только прикладная наука сможет избавить человечество от нищеты, от тяжелого труда ради куска хлеба и дать людям возможность обратиться к поискам высшей духовности, которой они некогда обладали. Таким образом, наука и техника были важнейшей составляющей его плана освобождения светоносцев, а через них — всего человечества.

Следующим его шагом должно было стать просвещение во вселенском масштабе, ни больше, ни меньше!

«Великое обновление», возрождение после упадка, вероотступничества, разорения — вот формула, которую Бэкон предложил использовать в качестве инструмента изменения «всего мира». Эта идея, впервые пришедшая ему в голову в возрасте 12-13 лет, и позднее, в 1607 году, обретшая четкие формы в книге под аналогичным названием, воистину дала старт Английскому Возрождению благодаря чуткой и деятельной натуре Фрэнсиса. С годами вокруг него сплотилась группа интеллектуалов, среди которых был весь цвет литераторов Елизаветинской эпохи: Бен Джонсон, Джон Дэвис, Джордж Герберт, Джон Селден, Эдмунд Спенсер, сэр Уолтер Рэлей, Гэбриел Харви, Роберт Грин, сэр Филипп Сидней, Кристофер Марло, Джон Лили, Джордж Пил и Ланселот Эндрюз.

Некоторые из них были членами тайного общества, созданного Фрэнсисом вместе с братом Энтони еще в пору учебы в одной из судебных школ Лондона. Эта группа юношей именовала себя «Рыцарями шлема» и ставила своей целью совершенствование образования путем распространения английского языка и создания новой литературы, написанной не латынью, а языком, понятным любому англичанину.

Кроме того, Фрэнсис стал инициатором перевода на английский Библии (Библия Короля Якова), так как был убежден, что самостоятельное чтение Слова Божьего должно быть доступным простому человеку. Более того, в 1890-х годах было найдено две шифрограммы — одна, использующая словесный шифр, другая — буквенный, помещенный в оригинальное издание шекспировских фолиантов. Из прочитанного следует, что пьесы, авторство которых приписывалось актеру из убогой деревеньки Страдфорд-на-Эйвоне, в действительности написаны Фрэнсисом Бэконом. Именно он был величайшим литературным гением западного мира.

Был он и вдохновителем многих политических идей, легших в основу западной цивилизации. Томас Гоббс, Джон Локк, Джереми Бентам рассматривали наследие Бэкона как отправную точку развития собственных концепций. Его революционные принципы стали тем механизмом, который обеспечил поступательное развитие нашего мира. Они, как никакие другие, представляют собой квинтэссенцию духа «будет сделано». «Люди — не двуногие животные, — утверждал Бэкон, — но бессмертные Боги. Создатель наделил нас душой, соответствующей всему этому миру, но при этом не довольствующейся даже целым миром».

Фрэнсис Бэкон стал продолжателем дела, которое начал в бытность Христофором Колумбом, способствуя колонизации Нового Света, ибо знал, что именно там его идеи смогут пустить глубокие корни и получить наиболее полное развитие. Он убедил Якова I предоставить привилегии Ньюфаундленду, и сам входил в правление Вирджиния Компани, оказывавшей материальную поддержку Джеймстауну — первому английскому поселению в Америке. Был он и основателем масонства, организации, ставившей своей целью освобождение и просвещение человечества, члены которой внесли значительный вклад в дело создания нового государства.

Однако он мог бы принести Англии и всему миру еще большую пользу, если бы ему позволили до конца исполнить свое предназначение. Шифры, аналогичные обнаруженным в текстах шекспировских пьес, содержались и в трудах самого Бэкона, а также в произведениях многих его друзей. С их помощью Бэкон изложил истинную историю своей жизни, поведал помыслы своей души, все то, что хотел бы завещать будущим поколениям, но не смог открыто опубликовать из-за страха перед королевой.

В них он раскрыл тайну своей жизни: он должен был бы стать Фрэнсисом I, королем Англии, так как был сыном королевы Елизаветы I и Роберта Дадли — лорда Лейчестера, рожденным через четыре месяца после их тайного венчания. Однако королева, желая сохранить свой статус «королевы-девственницы» и опасаясь, что в случае огласки факта замужества ей придется делиться властью с честолюбивым Лейчестером и что народ может предпочесть наследника ей самой и потребовать уступить ему трон, приказала Фрэнсису под страхом смертной казни хранить в тайне свое истинное происхождение.

На протяжении всей его жизни королева держала его «в подвешенном состоянии»: не назначала на государственные должности, никогда публично не признавала своим сыном, не позволяла осуществить планы, которые могли принести благо Англии. Да, она так и не позволила своему сыну привести Британию в золотой век, что могло бы стать результатом его правления, однако не состоялось. Что за горький удел: непреклонная, высокомерная королева-мать противостоит своему сыну — принцу золотого века!

Фрэнсис рос приемным сыном в семье Бэконов (сэра Николаса и леди Энн) и лишь в пятнадцать лет из уст своей настоящей матери узнал правду о своем происхождении и о том, что лишен всякой надежды наследовать престол. В одну ночь его мир превратился в руины. Подобно молодому Гамлету, он снова и снова размышлял над вопросом: «Быть или не быть?» Это был его вопрос.

В конце концов, он решил не восставать против матери, а позднее — и против ее никудышного наследника Якова I. Он поступил так, хотя и сознавал, какую великую службу смог бы сослужить Англии, видя эту страну такой, какой она «могла бы стать при благоразумном правлении». Он ощущал в себе силы стать таким монархом, какого страна еще не знала, стать истинным отцом нации. Он писал о том, что ощущает «импульсы богоподобной патриархальной заботы о своем народе», — это давала о себе знать память императора золотого века.

К счастью для мира, Фрэнсис решил следовать к цели вселенского просвещения по пути литературы и науки, выступая в роли советника престола, сторонника колонизации и основателя тайных обществ, восстанавливая тем самым связь с мистериальными школами древности. Его израненная душа искала выхода; им стало написание шифрограмм, адресованных грядущим поколениям, в которых он поведал свои устремления.

К концу жизни (он умер в 1626 году) Фрэнсис Бэкон, несмотря на гонения, на то, что его многочисленные таланты остались непризнанными, пришел победителем над обстоятельствами, которые могли бы одолеть любого обычного человека, и это — свидетельство становления истинного Вознесенного Владыки.

Чудо-человек Европы

1 мая 1684 года — день вознесения Сен-Жермена. И поныне с высот своего вполне заслуженного могущества, что превыше мира сего, он предотвращает все попытки помешать исполнению здесь, внизу, его плана «Великого обновления».

Более всего желал Сен-Жермен освободить Божий народ и потому добивался у Властителей Кармы разрешения возвратиться на Землю в физическом теле. Такая милость была ему дарована, и вот он появляется в образе графа де Сен-Жермена, «удивительного» аристократа, блиставшего при дворах Европы восемнадцатого и девятнадцатого веков и прославившегося как «чудо-человек». Он ставил перед собой следующие цели: предотвратить французскую революцию и обеспечить плавный переход от монархии к республиканской форме правления, создать Соединенные Штаты Европы, хранить лилию трехлепесткового пламени Бого-идентичности в каждом сердце.

Он мог устранять пороки бриллиантов, бесследно исчезать, как бы растворяясь в воздухе, писать одно и то же стихотворение обеими руками одновременно, он владел многими языками, мог свободно говорить на любую тему, в его изложении истории оживали, будто он был их очевидцем, — и хотя необычайные способности снискали ему благосклонность при дворах всей Европы, Сен-Жермен не смог добиться желаемого отклика. Члены королевских семей были, конечно, не прочь развлечься, однако не просто было убедить их поступиться властью и подставить паруса ветру демократических перемен. Они и их завистливые министры пренебрегли советами Сен-Жермена, и разразилась французская революция. В своей последней попытке объединить Европу Сен-Жермен оказал поддержку Наполеону, который, однако, злоупотребил силой Владыки и обрек себя на гибель. Возможность отвести возмездие века была, таким образом, потеряна, и Сен-Жермен вновь был вынужден оставить людей наедине с их собственной кармой. И на этот раз Владыку, открыто выступающего в роли божественного посредника, совершающего на глазах у всех чудеса и дающего сбывающиеся пророчества, по-прежнему игнорировали!

источник