«Контакт» на реке Арму

Предисловие

В известной документально-художественной повести «Дерсу Узала», написанной В.К.Арсеньевым по материалам экспедиции 1907 года, одна из глав посвящена событиям, произошедшим на водоразделе хребта Сихотэ-Алинь у истоков реки Арму. Исследователь отмечает пустынность и неприветливость этих мест. «Это в полном смысле слова тайга», записывает он, «Все живое ее избегает, нигде не видно звериных следов, и за двое суток мы не встретили ни одной птицы. Такая тайга влияет на психику людей, что заметно было и по моим спутникам. Они шли молча и почти не разговаривали между собой».

По дороге путники нашли шесть человеческих скелетов. При осмотре было установлено, что люди (корейцы-золотоискатели), погибли ненасильственной смертью, все сразу. Захоронив останки и отойдя метров пятьсот, отряд стал биваком. Тогда, поздним вечером, В.Арсеньев наблюдал странное метеорологическое явление. От вышедшей из тумана луны «…вверх и вниз потянулись два длинных луча, заострившихся к концам. Явление это продолжалось минут пятнадцать, затем опять надвинулся туман, и луна снова сделалась расплывчатой и неясной».

На этом же месте, 84 года спустя, топографический рабочий «Таежной» геологоразведочной экспедиции Виктор Ветчинников едва не расстался с жизнью. По его словам, всё началось с наблюдения странного метеорологического явления, а закончилось… «контактом» с представителями иного разума.

Выходя за рамки обыденности, эта история, тем не менее, необъяснимым образом переплетается с реальностью. Жизненная драма свидетеля и участника этих событий зиждется не на двух, как он утверждал, а фактически, на трех событиях, произошедших с ним в разное время. Необъяснимое исчезновение Виктора, на мой взгляд, роковым образом вписывается в контекст его рассказа.

Виктор

Я не был знаком с Виктором до того, как его подрал медведь. Несколько раз виделись на базе Иманской геологоразведочной экспедиции и не более того. Говорят, это был интеллигент с веселым, общительным характером. Широкий открытый лоб, прямой нос, вдумчивый серьезный взгляд, умел составить любую компанию, и был хорошим собеседником. Высокий, сухопарый, с широкой костью, Ветчинников ходил размашистой походкой, за что и получил свое прозвище — гордого красавца, скитальца тайги — лося. В конце восьмидесятых, начале девяностых Виктор работал у топографов рабочим. В те годы интеллигенты-романтики еще встречались среди рабочих геологоразведки, удивляя окружающих контрастным несоответствием благообразной внешности с «бичевским» образом жизни.

После того, как в феврале 1995-го Виктору дали вторую группу инвалидности, он сторожил в одной из лесозаготовительных фирм с. Рощино. В этот период своей жизни он часто бывал в экспедиционном общежитии, что стояло через дорогу от моего дома, а иногда заходил к моему соседу, топографу, поэтому мы довольно часто виделись.

Как-то, при встрече, я остановил его. Узнав, что меня интересует, Виктор внимательно посмотрел на меня своим вшитым в неестественно плоское лицо, маленьким «птичьим» глазом.

– Смеяться не будешь? — серьезно спросил он.

– Что ты, воскликнул я, опасаясь, что встреча может сорваться. — Я собираю подобные истории, и более внимательного слушателя ты вряд ли найдешь.

Мы договорились о встрече.

Справка ОК «Таежной геологоразведочной экспедиции»: Ветчинников Виктор Петрович родился 28 ноября 1955 года в селе Алексеевка Мордовской АССР. Закончил Волжский лесной техникум, работал лесником в Мордовии. В 1988 году приехал в Приморье. Принят в «Таежную геологоразведочную экспедицию» топографическим рабочим. 23 февраля 1995 года установлена вторая группа инвалидности.

В один из сентябрьских дней 1999 года он зашел ко мне. Устроились на кухне. Виктор отверг мои предложения «смочить горло», однако от крепкого чая не отказался. Несколько часов подряд я конспектировал его фантастический рассказ. Говорил он не громко, спокойно, иногда повторяясь и дополняя новыми деталями уже рассказанные эпизоды, так что вопросами я его практически не беспокоил. В один из таких моментов, он вдруг надолго замолчал. Как мне показалось, Виктор как бы на что-то наткнулся в своих воспоминаниях.

– Уснул? – спросил я, глядя на его восковое, лишенное какой-либо мимики лицо.

– Да нет — отрешенно буркнул он.

Взяв кружку с остывшим чаем, не спеша отхлебнул.

— Зря, наверно я к тебе пришел. Лишнее это все… Пойду-ка лучше домой, на сегодня хватит.

Он быстро поднялся из-за стола. Уже в прихожей достал из кармана скрученную рулончиком потертую тетрадку.

— Тут еще кое-что есть, посмотришь. — И помявшись, добавил. — Понимаешь, я тебе рассказал практически всё. Но когда стал рассказывать о «Загорелом», ну, о том, что он стал со мной разговаривать, полезли совершенно другие «мультики». Такое со мной уже случалось. С год назад, когда я стал записывать свои воспоминания, в голову полезли разные картинки и разговоры, в действительности — я их не помню. Я назвал их «мультиками». Большая часть моих записей в тетрадке посвящена им. Ты не подумай, что у меня, в этом плане, есть какие-то проблемы, просто после моей встречи с «ними» вся моя жизнь стала совсем другой.

Что-то дрогнуло в его сшитом из желтовато-розовых заплаток лице. Уже за порогом, пробурчал. – Разберешься, а если что, найдешь меня…

– Обязательно разберусь — потрясенный рассказом, нервно тараторил я.

Как впоследствии оказалось, это была наша последняя встреча.

Я долго возился с записями, стыкуя неподдающиеся житейской логике ирреальные факты. Дело в том, что некоторые эпизоды были записаны по несколько раз и, как оказалось, слова и фразы персонажей, в контексте, иногда приобретали различный смысл, не говоря уже о текстах из тетрадки, которые ставили меня в тупик, своей повисающей в пустоте незаконченностью фраз. Иногда мне удавалось ловить «хвосты» мыслей, когда я смотрел на весь лист сразу, словно на картину, а иногда конец оборванной фразы я находил, перечитывая предыдущую страницу. То, что у меня из этого получилось, я расцениваю, как предварительную попытку приблизиться к фантастическому миру Лося.

На солонце

Произошло это в Приморье 26 сентября 1991 года в 4 часа 55 минут в пяти километрах от базы Арминской партии Таёжной геологоразведочной экспедиции на ключе Разлука.

Арминская партия базировалась тогда в горах Сихотэ-Алиня у истоков реки Арму. Места там глухие, на рыбалку мы километров за двадцать ходили, на реку Валинку.

Мясо – изюбрятину иногда добывали, но это случалось не часто.

У меня своих болотников не было, и в тот раз мне пришлось остаться на базе. Вот и решил я смотаться на солонец. Его, годом раньше, канавщики сделали километрах в трех от партии.

Добрался еще засветло, посмотрел, на мочажине следы есть, бык с неделю назад приходил. Отлично, думаю, может и нынче наведается. Забрался на лабаз, сижу. Начало темнеть, но взошла полная луна и стало видно как днем. Про луну-то я совсем забыл. Для охоты на солонце она плохой помощник, хотя, бывало, мужики даже днем здесь мясо брали. Но другого выбора у меня уже не было. Час сижу, два — толку нет. Холод к тому же собачий. Плюнул я на это дело, слез с лабаза, отошел метров на сто и развел костерчик. По ночи-то идти домой не хотелось, тропа там, в одном месте, по бурелому проходит, так я решил: до утра «поспиную», а с рассветом домой.

Сижу я у костра на валежине, смотрю, как луна облако освещает. Странное какое-то оно было. Не очень больших размеров и со слишком контрастными очертаниями. Вдруг возле луны не то лучи, не то звездочки появились. Пока я глаза протирал, смотрю, а из-за сопки яркая лучистая звезда бесшумно вылетает и так плавно на соседний склон опускается. Я спрятался за дерево, а костер-то горит…

Смотрю, от звезды появляется яркий луч. Когда он стал двигаться по склону, я обратил внимание, что светит луч прямо сквозь деревья до самой земли. Отростки звезды стали как бы расправляться и увеличиваться, превратившись в большой светлый шар, опоясанный снаружи какими-то конструкциями. Из шара к земле опустилась прозрачная, словно стеклянная, труба и по этой трубе вверх что-то поползло. Наверно берут образцы породы, решил я. В том, что это инопланетяне я даже не сомневался, хотя до этого никому не верил. Сердце бешено стучало. Бежать бы надо отсюда, пока не поздно, подумал я, выглядывая из-за укрытия, но не мог сдвинуться с места от этой удивительной картины. Поначалу я никого не видел. Возле шара сновали туда-сюда только какие-то блики и тени. После того, как труба поднялась и исчезла, послышались непонятные звуки. От звезды отделились два шара, метра по два в диаметре. Один словно бы как медный, другой голубоватый. Тот, что голубоватый, подлетел прямо ко мне. Вдруг вижу, внутри шара появилась женщина и так внимательно смотрит на меня. Куда делся медный шар, я не заметил, но тут, откуда-то с боку, вынырнул мужик не мужик – кощей бессмертный. Худой, глазищи большие и начал он с той женщиной, как мне показалось, о чем-то беззвучно говорить, а сами с меня глаз не спускают. Я перепугался, кричу, — не подходите, стрелять буду, — взял да и пальнул в воздух. Тут что-то как треснет мне в лоб, я и вырубился.

«Контакт»

Видимо крепко врезали, потому что когда я очнулся, меня уже затаскивали в эту ихнюю конструкцию. Ружья у меня уже не было и нож, что был на поясе, куда-то исчез. От того места, где они меня нашли, до шара было метров сто, не меньше. Вот думаю, заразы, не поленились же тащить меня сюда. Если сразу, там, у костра, не грохнули, то теперь-то наверно не станут убивать, думал я. Плечи у этих двух узкие, сами тощие, но силенка есть.

Хотели они, было, меня положить на пластину типа столика, а я давай сопротивляться да кричать.

– Где, — ору, — ваш начальник, — а сам стараюсь кричать как можно громче, думаю, так я быстрее им надоем и они меня выкинут, — У вас разум-то есть?

Появился высокий загорелый мужик. В отличие от моих полупрозрачных мучителей он выглядел более вещественно. Послышалось какое-то свиристение, после чего, обращаясь ко мне, он сказал.

— Ты нам подходишь, — и добавил, как мне показалось, спросил, — Тебе нужен разум (?).

В этот момент со мной что-то произошло, и я, каким-то загробным голосом, произнес.

— Вашего мне не надо, мне своего хватает, охотился я здесь, а они меня притащили, — и киваю на «тощих», — Я простой работяга, я ничего не знаю. Если вам чего надо, поищите кого другого.

Загорелый, так я окрестил этого типа, внимательно осмотрел меня с головы до ног и, словно не слыша моих стенаний, спрашивает:

– В чем смысл жизни?

Я стал судорожно соображать, что бы ему такое ответить и выпалил скороговоркой.

– Работа, зарплата, семья, — а сам продолжаю канючить, — Могли бы себе какого-нибудь ученого найти, он бы вам обо всем рассказал. А меня бы домой отпустили, а?

— Смысла жизни ты не знаешь…

Я опять давай их упрашивать, чтобы меня отпустили. А он как рявкнет:

— Молчи!

Я аж подскочил, но краем глаза заметил, как Загорелый слегка отдернулся от меня. Человека боятся, отметил для себя я, если он так отдернулся. С этого момента я хоть чуть-чуть успокоился, но слова Загорелого о том, что я им «подхожу», засели в моей голове. А вдруг, они меня, на какой эксперимент пустят, или даже с собой утянут.

– Если я ничего не знаю, тогда зачем меня спрашивать?

– Спрашивая тебя, мы получаем ответ о состоянии всей Земной цивилизации, вежливо вмешался «призрачный». — Все люди на Земле живут в одном цикле-событии, вы единое целое.

– Это как понимать, единое целое, когда все разные, одни умнее другие сильнее? И как это я могу за всех людей отвечать? Вы тут мне мозги не пудрите, нашли дурака.

– Земляне еще не заполнили каркас события своего уровня, — сказал Загорелый и, словно нехотя, продолжил. — Внутренняя активность каркаса дает вам только иллюзию свободы выбора, в действительности мир замкнут. Расскажи ему, кто он, — обратился Загорелый к одному из «тощих», а сам ушел в лабиринт (так я окрестил туманное, переливающееся пятно на бугристой поверхности стены с противоположной стороны, через которое, время от времени, обитатели корабля проносили какие-то предметы).

– Я и сам знаю, кто я – Ветчинников Виктор Петрович, а вот вы кто такие, инопланетяне? Выкрикнул я с дерзким вызовом.

– Те, кого вы называете «инопланетянами» — носителями психизма, подобного вашему – вступить с вами в прямой контакт не могут, — монотонно забубнил «тощий» (говорили они со странным акцентом, глуховато, словно через тряпку), – вы уже связаны с ними в «точках перехода» низшего уровня, определяющих вашу одновременность…

Когда я их слушал, мне всё было понятно, но после, когда я, по крупицам восстанавливал в памяти каждый мой шаг, для меня многое стало неясным и бессмысленным. Зачем они рассказывали мне все эти премудрости, я до сих пор не знаю.

Текст дополнен записями из тетради: «Почувствовать вибрации «инопланетян» можно будет через канал следующего уровня…, вы заполните каркас события — внутреннюю область планеты…, познаете геометрию времени и тайну мира иллюзий…, переживете ужасы «голодного века»…, определите «точку перехода» — своего реального Бога – сфокусировав в ней все накопленные вибрации психизма… …и, если удастся достичь следующей сферы стабильности, не растворившись в пропасти «блужданий», вам откроется цепочка косвенной связи с другими мирами — «монстрами»…».

«Мы – ваши соседи, смежное звено… мы корректируем динамику роста вибраций психизма вашей планеты. Противоречия, болезни и конфликты для вашего уровня организации — главная движущая сила. Если конфликты незначительны, ресурсы планеты сжигаются впустую, не давая результата. С другой стороны, конфликт может поглощать энергетические ресурсы без качественных изменений. Такие отклонения чреваты дефицитом энергии в предстоящий переходный период — «голодный век». Ситуация подобна той что происходит в активной зоне ядра планеты – процесс на грани жизни и смерти…»

Мысль о том, как бы поскорее оттуда выбраться, не давала мне покоя.

– А вы меня отпустите? Перебил я его.

На что второй «тощий», хмыкнув, ответил:

– Этого мы не знаем.

– А кто знает? — забеспокоился я.

– Она.

И он жестом указал на лабиринт, где, вначале, появилось мерцающее туманное пятно, затем изображение женщины, а уж потом, словно оторвавшись от стены, в помещение вошла женщина. Я ее сразу узнал, это была та, что нашла меня за деревом у костра.

– Зачем я ей нужен? Засуетился я, почувствовав неладное.

– Для приумножения рода человеческого. Или ты забыл, как это делается? — сказала женщина приятным мягким голосом и подошла ко мне.

Эксперименты

Вот, думаю, влип так влип, да и трусы у меня драные…

– Не бойся, мы делаем это не так как вы.

Задрав мою энцефалитку вместе с рубашкой и майкой, она резким движением выдрала несколько волосков чуть ниже пупа. Я чуть было не заорал. Женщина, тем временем, отошла к лабиринту, но тут же вернулась. Взяв меня за руки, она слегка дернула их вниз. Затем попросила меня посчитать вслух.

Я затараторил: — Один, два, три… отсчитывая единицы. Видимо по причине нервного напряжения, на некоторых цифрах я стал заикаться, выдавливая их названия с великим трудом. Язык словно деревенел и я ничего не мог с этим поделать. Для меня тогда это было большим потрясением, математику-то я знаю неплохо. Мне казалось, что если я хоть раз ошибусь, они меня сразу пришьют, и это еще больше раздражало меня.

– Достаточно, — сухо сказала женщина и ушла тем же путем.

Меня всего заколотило. Продолжая автоматически считать, я вопросительно посмотрел на «призрачных».

– Я что, ошибся?

Но они смотрели на меня опустошенными глазами, не реагируя на мои вопросы.

У меня сложилось такое впечатление, что они выполняли какое-то задание, а со мной занимались по ходу, время от времени. Хотя, иногда мне уделяли слишком много внимания. Я так и не смог определить, сколько их там было. Внешне очень похожие, они возникали в десяти метрах от меня прямо из воздуха, проходили мимо и постепенно исчезали, превращаясь вначале в радужные блики. Выделялись только трое. Это Загорелый, женщина и один из тощих, тот, что был выше всех остальных на голову. «Кощея», что был с женщиной у костра, я больше не видел.

Принесли какие-то диски типа тарелок и стали показывать мне меня самого, как бы со стороны. Я видел свои внутренности, кости, как бьется сердце и сокращаются мышцы. Загорелый спросил, что я знаю о своих болезнях, я ответил, что в детстве болел корью, простужался, он рассмеялся и сказал, что и моя судьба, и мои болезни всегда при мне в черном треугольнике, который находится у меня под сердцем.

— Смотри и запоминай. Самое главное у человека – его тень–двойник, в нем сосредоточены все жизненные проблемы, если он тебя одолеет, ты погибнешь, — и я увидел себя словно в зеркале.

Мой двойник стал о чем-то оживленно говорить с Загорелым, как мне показалось, разговор шел обо мне, я даже слышал отдельные слова. Потом мое отражение громко засмеялось, и я, пораженный этой картиной, также угодливо захихикал, словно извиняясь за его наглость. Двойник лебезил перед Загорелым недолго и после нескольких, омерзительных для меня выходок, бесследно исчез. У меня еще долго горели уши от внезапно нахлынувшего чувства отвращения и стыда. Тем временем Загорелый продолжал, словно ничего не произошло.

— И вот это связка сердца с мозгом, — он показал мне светло-серый мозг, из-под которого шел тонкий жгутик к сердцу (схему этой картинки Ветчинников демонстрировал многим. Прим.автора).

— А все остальное – труха, — назидательно продолжал Загорелый, — видишь, здесь твоя судьба связана с каркасом иерархии, и ты не в силах изменить ход событий. Но есть точки, где, с помощью двойника, можно делать выбор, — и он ткнул в основание черного пятна треугольной формы, — здесь двойник может тебя спасти, а может убить…

Текст из тетради: «Я спросил: — «Почему вы такие?». Ответил Длинный: — «Уровень нашей организации позволяет нам быть фантомами. Фантом представляет собой устойчивый солитон, поэтому, в отличие от человека, ему не нужны сложные биологические конструкции для фокусировки психических вибраций сознания…»

«Фантом может стать материальным, т.е. видимым, когда он увеличит период запаздывания своего цикла, но даже в этом случае он живет в другой системе событий и не может быть одновременен с вашим миром. Существуют и другие фантомы у которых момент запаздывания циклической связи совпадает с вашим, — и, указав на Загорелого, добавил, – Он для тебя реален, потому что вы одновременны».

Он еще долго рассказывал о тайнах черного пятна и способностях моего двойника, после чего, взяв меня за руку, вывел наружу.

— Смотри, — сказал он, жестом указав вверх. В этот момент, переливаясь разными цветами, на небосклоне вспыхнули геометрические фигуры, от вида которых я испытал неописуемое блаженство. Фигуры состояли из всевозможных точек, линий, плоских и объемных форм, которые рождались и исчезали в каком-то завораживающем ритме. Оглянувшись, я заметил, что и «призрачные» стоят рядом, с восторгом взирая на это кино.

Это наш мир, — пропел Загорелый, — Мы живем в мире иллюзий, — и, повернувшись ко мне, словно желая увидеть мою реакцию, утвердительно добавил, — реальных иллюзий. Говоря вашим языком, мир соткан из множества реальностей неоднородного времени.

Текст из тетради: «…в конце цикла Земляне постигнут геометрию времени и узнают, что причиной рождения пространства является эффект запаздывания событий в элементарной цепочке (…событие-точка-линия-плоскость-объем-событие…), связывающей микро- и макро-мир, что каждое звено этой цепочки имеет свой определенный интервал запаздывания – свою «скорость распространения»… фактически, мир составим из множества самостоятельных структур, в нем нет ни прошлого, ни будущего; есть только бесконечная игра иллюзии, объединяющей каскады запаздывания одновременности…»

«…запаздывание событий определяет динамику процессов. Как бы ни было велико число звеньев запаздывания, они всегда замкнуты, и в любой точке Мира можно прикоснуться к вселенской тверди статической Вечности…».

Он говорил долго, и мне все было понятно.

Я помню, как понимающе кивал головой…

Клятва

Возвратившись в сферическую конструкцию, Загорелый поставил меня напротив и начал свои внушения. Я хорошо запомнил тот разговор.

– Не убивай! Строго начал он.

А я, балбес, возьми да спроси.

– Кого, людей или вообще?

– Ни-ко-го! Вперившись в меня своими немигающими глазами нараспев сказал он. — Ты должен поклясться, что больше никогда не возьмешь ружье!

И я, стоя на коленях, повторял слова клятвы, сказанные мне на ухо, а в голове эхом раскатывались слова — не убивай! не убивай!…

Я снова был выведен из равновесия жестким и холодным поведением Загорелого и нервно дрожал. И тут меня словно прорвало. Я, словно в истерике, затараторил: — Зачем я вам нужен; зачем я дал клятву, что не буду никого убивать, почему, зная так много, вы не даете ответа, вы, наверное, Боги… тогда кто я? – вопросы сами собой сыпались из меня, я задавал их и задавал, пока Загорелый не остановил меня, коснувшись моей головы.

– Ты еще не знаешь смысла жизни, а это значит, ты не знаешь себя, — спокойно сказал он.

Текст из тетради: «…мы корректируем динамику противоречий, нейтрализуя или активизируя их. Каждое существо на вашей планете рождается прикрепленным к оси иерархии для синтеза психических вибраций. В момент корректировки иерархия нестабильна и подвержена влиянию резонанса. Конфликт может привести к запредельному всплеску и трагедии.

Для регуляции процесса мы инициируем «доменов». «Домены» могут быть активными, пассивными и нейтральными. Для выполнения своих функций они наделены колоссальной энергией, так как элементы внешних связей у них открыты. «Домены» являются двойниками «доноров», у них общие точки связи, поэтому, в момент рождения «домена», мы вынуждены нейтрализовать активность «донора»-производителя».

И, выдержав короткую паузу, продолжил.

– Ты «донор».

– А как ты узнал, что я донор?

– Мы это знали с самого начала. Если бы ты был «исполнителем», ты бы умер. Не каждый «диспетчер» может выдержать наше присутствие. Только «нейтральные» остаются в живых.

– Теперь вы будете у меня брать кровь? – обреченно спросил я.

– Мы уже взяли у тебя всё, что нам нужно – ответил Загорелый.

Я тупо промолчал, сообразив, что с кровью это не связано.

Текст из тетради: «Знакомые слова обретали здесь иной смысл. Поначалу мне казалось, что все эти «доноры», «исполнители», «диспетчеры», «домены» и т.п., о которых говорил Загорелый, это люди живущие на Земле. Я даже спросил об этом, на что «бледный» ответил:

— «В процессе задействованы все уровни, включая живые организмы. Иерархия устроена таким образом, что, к примеру, «диспетчером» может быть что угодно, не только человек».

«Определение жизни очень условно и, как многие другие условности, /используемые людьми (прим. автора/, служит для ограничения разброса вариантов познания…».

– А рассказать о вас и обо всем этом я могу? – спросил я, ободренный тем, что эксперименты закончились.

– Можешь, это ничего не изменит. Только малая часть людей на Земле способна понять то, что ты видел и слышал. Остальные будут глухи и безразличны к твоим рассказам, в худшем случае твои «бредни» могут привести к агрессии, а это очень опасно.

– Почему малая часть и кто эти люди?

– Потому, что только миллионная часть, из всех живущих на этой планете, «регулировщики», остальные заполняют иерархию «исполнителей». «Регулировщики» есть везде. Под их влиянием активизируются все остальные.

– А «диспетчеры»?

– Для тебя это одно и то же. Иерархия «диспетчеров» объединяет все уровни системы.

Говорили они немного невнятно, а иногда их речь становилась словно пение цикад. Я снова спросил Загорелого, откуда они, на что он произнес какое-то невнятное слово, а «бледный» добавил, что это то же самое, что в нашем представлении Земля. Живут они, по нашим понятиям, рядом.

Текст из тетради: «Когда они разговаривали со мной, мне казалось, что я это уже где-то слышал. Во всяком случае, многие из слов и даже фраз, они взяли из прочитанных мной этим летом книг. Но смысл, который, как мне казалось, они вкладывали в свою речь, иногда не совпадал с произносимыми словами. Так говорят иностранцы или попугаи».

– Откуда вы знаете про психизм? Я недавно читал Пьера де Шардена, он также пишет о психизме, — спросил я «бледного».

— Общаясь с тобой, мы пользуемся только понятными для тебя терминами — тем языком, на котором ты говоришь, а наше общение, как ты заметил, построено на другом уровне вибраций…»

«Гармонические вибрации — основа всех процессов, это и материя, и память…».

«Вибрации позволяют создавать замкнутые цепи, объединяющие разные уровни запаздывания и синтезировать так называемые психические вибрации – основу разумной деятельности…».

– Почему же вы не установите с нами контакт? — поинтересовался я.

– Тебе это уже объяснили, — сухо добавил он.

Доказательства

Осмелев, я стал шарить глазами, ища какой-нибудь небольшой предмет, чтобы утащить его в качестве доказательства, но там ничего такого не было.

Наконец я увидел у проема небольшие камушки и, как бы невзначай, засунул один себе в карман. Потом, когда я показывал мужикам в качестве доказательства этот камень, меня подняли на смех.

– Таких камней мы тебе сколько хочешь наберем у дороги, нашел дураков.

И я его выкинул, а сейчас жалею. Было еще одно доказательство – небольшое красное пятно у меня на лбу, это когда меня «отключили», но оно через неделю бесследно исчезло.

В конце Загорелый сказал: — Жди, мы еще вернемся.

А «тощий» прочирикал.

— Это вы по незнанию думаете, что мы прилетаем с других планет. В действительности мир устроен иначе… Мы живем рядом с вами, вместе с вами и даже внутри вас. Хи, хи, хи, — рассмеялся он неестественным кукольным смехом.

Внезапно суета прекратилась, все словно куда-то ушли. Остались только двое «призрачных», как мне показалось, тех же, что притащили меня сюда. Они подвели меня к моему погасшему костру. Один из них сказал.

– Назад смотреть нельзя, забирай свои вещи и уходи.

– Какие вещи? — спросил я озираясь.

– Эти.

На валежине, у погасшего костра, я увидел ружье, топорик, нож и рюкзак, словно их кто-то аккуратно сюда положил.

Помню как я, словно пьяный, карабкался через завал и, не удержавшись, все-таки оглянулся. Недавно яркая, фантастическая конструкция потускнела и, как мне показалось, стала проваливаться прямо в землю, словно мираж, растворяясь среди деревьев.

По дороге домой я решил однозначно — первым вертолетом улечу отсюда, да и вообще из Приморья смотаюсь. Однако судьба распорядилась иначе.

Я тогда долго, больше месяца, приходил в себя. Когда немного отошел, хотел всё, что видел, записать, но не мог написать ни одного слова. Письма домой писал, а про это не мог. Только через год стало кое-что получаться.

Самое обидное было то, что, рассказав друзьям о самых простых и, как я думал, понятных эпизодах той ночи, я ничего, кроме насмешек, в ответ не услышал. Ко мне стали относиться совсем по-другому, как к дурачку. А если бы я рассказал им все. Меня, как пить дать, отправили бы в психушку. Прав был Загорелый – меня никто не хотел понимать и никто, по настоящему, мне не верил.

Расплата

Я ждал их на следующий год, но никто не прилетел. Никого не было и через год.

А тут мужики в который раз на меня насели, ты, говорят, только тогда и освободишься от своих глюков, когда зверя убьешь.

Обида тут меня взяла. Столько времени я держу свою клятву, а они меня за дурака держат.

Ты бы знал, что мне пришлось перетерпеть за это время.

Поэтому-то я сдался тогда на уговоры мужиков.

— Хорошо, — говорю – принесу я вам мяса, но сам есть не буду.

И стал тут я сам себя распалять да подбадривать.

– Плевал, — говорю — я на этих инопланетян. Все равно больше никогда их не увижу. Забыли они меня, да и на кой ляд я им сдался.

Только я за ружье браться, а по телу вроде как дрожь пробежала. Не отпускает клятва проклятая. Ну да ладно, думаю, будь что будет.

Встал я раненько, еще засветло, взял ружьишко да в тайгу. Отошел от сторожки километра полтора-два, там крутосклон весь в зарослях элеутерококка и аралии, одним словом чепыжник. Еле как продрался сквозь него. Выхожу на мысок, смотрю, а за валежиной медведь лежит. Не белогрудка – большой, бурый! Метров пятнадцать от меня, не больше. Прицелился, бах, чувствую, попал. Хорошо попал, медведь даже не пикнул. Вот думаю тебе и клятва, убил зверя как муху на стекле.

Подхожу, а он вдруг прыг на задние лапы и ко мне. Я, было, хотел бежать, а он наступил мне на ногу и не пускает. Схватился я его за его лапы и начали мы бороться. Так минут пять друг друга из стороны в сторону тягали. Он меня на полметра выше, когда на задних лапах.

Как-то странно он себя вел, стоит, головой крутит, смотрит на меня то одним, то другим глазом. А у меня почему-то страх исчез напрочь. Ничего, думаю, ты со мной не сделаешь. Может ты и не медведь вовсе. Решил я его по морде ударить, и ударил. А он освирепел, да как хватит меня за лицо и опрокинул.

Очнулся я на карачках, ничего не вижу, лицо огнем горит. Потрогал лицо, чувствую, дело совсем худо, порвал он меня крепко. Встал я на коленки, прижал руки к голове и давай хрипеть.

— Не хотел я его убивать, это они меня заставили. Помогите мне выйти отсюда.

Тут вдруг я увидел луч света. Ни деревьев, ничего другого, только яркий луч. И снова я увидел себя как бы со стороны. Вот я взял в одну руку оторванный нос, в другую болтающийся глаз и пошел, не разбирая дороги.

Я хорошо помнил, по каким заломам и крутякам мне пришлось идти на это место, однако, возвращаясь назад, я ни разу не споткнулся, хотя ничего не видел, кроме яркого луча света.

После длительной паузы Виктор отрешенно добавил. — А ведь выбор у меня тогда действительно был, не тронул бы я медведя, всё бы было по-другому. Всё сходится.

Из медицинской карты

Поступил 2 ноября 1994 года в 11-30 в тяжелом состоянии

Диагноз: укушенная рана с разрушением костей лицевого черепа

Была сделана операция 3 ноября в 12-00.

4 ноября в тяжелом состоянии отправлен санбортом во Владивосток.

Выписан с присвоением 2 группы инвалидности

Лечащий врач, делавший Виктору Ветчинникову операцию:

– Видеть он ничего не мог, т.к. один глаз был выдран полностью, а другой висел на зрительном нерве. Укушенная рана лица с повреждением костей носа и скулы вызвали обильное кровотечение. Без экстренной помощи такие травмы заканчиваются болевым шоком с потерей сознания и, как правило, приводят к гибели пострадавшего на месте трагедии.

Пришел я в себя уже во Владивостоке. Помню, в соседней палате девочка умерла от аппендицита, а я – покойник, выжил. Там, в больнице, мне стало спокойней на душе. Теперь у меня есть доказательства, что я с «Ними» встречался.

— Без посторонней помощи ты бы не смог выбраться из тайги, – сказал мне хирург, который меня оперировал.

Я теперь точно знаю, они где-то рядом… — Виктор на какое-то время замолк, словно собираясь с мыслями и, со вздохом, продолжил. — Всегда рядом. Иногда я чувствую, что Загорелый стоит за моей спиной. Поначалу я оборачивался в надежде увидеть своего мучителя, но всякий раз натыкался на пустоту. Я много раз попытался заговорить с ним, но он не отвечал. Прошлой зимой, перед новым годом, разговор все-таки состоялся. Если точнее, говорил он, а я, глядя в «живую» пустоту, молча слушал. Лишь иногда я односложно отвечал на его странные вопросы. Загорелый начал с того, что…

В этом месте Виктор поперхнулся и замолчал.

Свидетели

Я прекрасно понимал, что рассказ Ветчинникова не вписывается в представление об окружающем нас мире и будет воспринят как очередная байка. Именно поэтому я постарался не включать совсем уж странные и непонятные места из его рассказа. Чтобы хоть как-то вывести сюжет из мира фантазий в мир реальный, в котором, собственно и произошли столь драматичные события, я опросил людей, знавших Виктора и работавших с ним в разные годы.

Анатолий Ткаченко

Ты знаешь, я думаю, он не врет, не из таких. Арминская партия стояла далеко от жилых мест, в горах и для пьянки там возможности не было. Помню, прилетели мы с Пряхиным в партию, а мужики нам говорят, что по приходу с солонца Лось «погнал» про зеленое свечение, про инопланетян, которые его пытали и заставили поклясться, чтобы он никого не убивал… После чего он действительно двое суток спал и не выходил из барака.

До этого был неплохой, удачливый охотник. А тут как обрезало. Мужики после его терроризировали, уговаривали пойти убить зверя. «Вот убьешь и сразу вся твоя шиза пройдет». А он только головой мотал, не соглашался.

Арминский участок – суровые, гиблые места.

Валерий Пряхин

Ветчинникова я знал неплохо. Он имел средне-техническое образование, лесной техникум и до экспедиции работал лесником где-то на Волге. В 1988 году устроился к нам канавщиком, затем был переведен в топорабочие. Грамотный, трезвомыслящий, не болтун и не фантазер, не верил ни в Бога, ни в черта. Претензий к работе не было. Целое лето мы с ним из одного котелка питались.

Помню, наш рабочий встретил меня в Рощино — я тогда выехал на базу с нарядами — и говорит, твой Лось «погнал дуру» про инопланетян, надо его в психушку везти. Я вылетел в партию только через день. Захожу к рабочим в барак, смотрю, Витя мой испуганный на кровати съежился. А толпа балдеет. От него я тогда ничего добиться не смог. Вечером пригласили мы его в нашу «офицерскую» палатку и там, втроем, кое-как разговорили. Правда, он нас предупредил, что если будем смеяться — уйдет.

А нам не до смеха, может действительно надо вывозить. Он сразу показал нам на карте, где с ним случилась эта история. Ключ называется Разлука, это приток ключа Вешнивецкого. Я хотел сходить туда, но на следующий день выпал снег. А в середине октября мы закончили на Арминском свои работы. Добираться туда сложно. Так и не довелось там побывать.

До этого случая, годом раньше, там работала бригада канавщиков, они-то и сделали в распадке ключа Веселого солонец, который нашел Виктор. С мясом у нас были перебои, а за рыбой мужики ходили аж на Валинку, это километров 15 – 20. Места там суровые, в июле в телогрейках ходили.

Нам он тогда рассказал следующее: Пришел на солонец. Заполночь замерз, развел костер «спиновать» до утра. Смотрю, говорит, друза звезд садится на сопочке за елками. От нее вдруг луч выдвинулся. Спрятался я за корч, но они меня все равно нашли. Хотел стрелять, но не дали. Некоторые из них как мы, а некоторые полупрозрачные.

Тем летом на ключе Веселом стояли лагерем канавщики. Геологом у них был Вадим Гуков. Они рассказывали, что две ночи подряд видели, как звездный клубок вертикально падал в район ключа Вешнивецкого. Мы, говорят, умные, не то что ваш Лось и болтать про это никому не будем.

Из рассказа Ветчинникова о том, что он видел в их корабле, я запомнил геометрические переливающиеся и мерцающие фигуры, которые показывали инопланетяне и то, что они ему строго настрого запретили убивать кого-либо. Как говорил Виктор, он стоял на коленях и клялся, божился, что больше ни одной птички не убьет. Конечно, все это очень странно, но я ему верю.

Вячеслав Теплоухов

Я лично знаком с ним не был. О его встрече с инопланетянами слышал, но посчитал это просто байкой. Ветчинников у нас работал хорошо и вальщиком, и раскряжевщиком, на все руки мастер. Жил он в балке на нижнем складе. Обычно он там оставался и на выходные, сторожить. В тот ноябрьский день 1994 года мы приехали на вахтовке на наш лесопункт, было начало десятого. И только мы вышли из вахтовки, смотрим, из тайги выходит человек, телосложением напоминавший Лося, с окровавленным, изуродованным лицом. Какие-то кровавые куски болтались из стороны в сторону, когда он передвигался. Ни в одном фильме ужасов такого не увидишь. Поначалу мы просто оцепенели. Когда опомнились и поняли, что это действительно наш рабочий Ветчинников, подбежали, а он, услышав наши голоса, рухнул без памяти. Затащили мы его в вахтовку и на всех газах в районную больницу. Я после этого еще несколько дней не мог прийти в себя. Жуткая была картина.

Послесловие

После выписки Виктор жил в селе Рощино, перебиваясь случайными заработками да пособием по инвалидности. Домой ехать наотрез отказался.

– Кому я там такой нужен, — говорил он своим немногочисленным друзьям.

Весной 2000 года Виктор Ветчинников исчез. В этот период он работал в одной из лесозаготовительных фирм сторожем. Приехав на участок, мужики помогли ему занести в сторожку рюкзак с продуктами. На следующий день его там не оказалось. Продукты и вещи остались нетронутыми. Даже бутылка водки, которую они засунули ему на прощанье в рюкзак, была на месте. Заблудиться там негде, местность открытая, дороги…

Анатолий Бирюков

Я перед последней поездкой Виктора заходил к нему в комнату в общежитии. Посидели немного, пришел парень, шофер, говорит ему: «Поехали на смену, продукты уже купили». Виктор сторожил на Малых Сибичах.

Через день пришел от лесорубов мужик, спросил, не появился ли Виктор. Так я узнал, что он исчез. Он предложил мне посторожить, пока Лось не объявится. Я согласился.

На участке я оказался уже на третий день. Ну, думаю, все равно найду, куда ему деваться. Километров десять вниз и вверх по ручью прошел, безрезультатно. Даже если бы медведь задрал, все равно что-нибудь бы осталось. Да и вороны бы заорали. Дней шесть ходил, никаких следов. Тишина.

Пропал без вести…

…остались только конспект и старенькая тетрадка. Каждый раз, перечитывая записи Виктора, я нахожу что-то новое. Картины пережитых Ветчинниковым событий меняются, словно в калейдоскопе, поражая своей фантастической клочковатостью и недосказанностью. Местами они больше похожи на затейливый шифр, чем на записи воспоминаний. Я почему-то уверен, что у этой истории будет продолжение и самое интересное еще впереди.

В 2001 году я предпринял попытку добраться до описанных в повести мест. Но обстоятельства сложились так, что по непредвиденным обстоятельствам экспедиция была остановлена на полпути. Та же участь постигла и следующие мои попытки, но я не теряю надежды.

Все изложенные факты и события произошли в верховьях реки Арму, одной из самых прекрасных и таинственных рек Дальнего Востока, на территории, еще не раздавленной колесом цивилизации.

Ф. Крониковский

источник

* * *

Из комментариев на Источнике:

Кому интересно, вот точка «контакта» на основании карты из тетрадки.

https://yandex.ru/maps/-/CBe5qHw7dC

На спутниковых снимках видно, что «колесо цивилизации» туда таки добралось и место уже вовсе не такое недоступное. На правом берегу реки Арму прямо на север от точки, похоже в 2011-12 годах, велись масштабные работы по восстановлению тайги после лесных пожаров. Наблюдается весьма приличная дорога от поселка Терней до мест лесопосадок. Грунтовки в местах работ тоже выглядят вполне сносно и подходят к точке на расстояние всего в 3 км по прямой.