Дэвид Уилкок. Космическое Раскрытие – 2: „Прохождение через портал. Новый разоблачитель подвергся проверке на полиграфе“. Интервью Джея Вайднера с Джейсоном Райсом
Вторник, 25 сентября 2018 года
Д.В.: Сегодня у нас особый гость. Его зовут Джейсон Райс, и он утверждает, что служил в ТКП. Его история невероятна, и я уверен, что вы найдете ее захватывающей. Привет, Джейсон.
Д.Р.: Здравствуйте, Джей. Спасибо за приглашение на программу.
Д.В.: Здорово, что Вы с нами, потому что Ваша история абсолютно потрясающая. Итак, под эгидой армии Вы поступили в университет.
Д.Р.: Я поступил во Флоридский технологический институт, где мне предоставили инженерную стипендию на все 4 года обучения. Как я уже говорил, в конце обучения в средней школе мне предложили медицинскую стипендию, если я буду служить в ВВС, и инженерную стипендию, если я пойду в армию. Я выбрал учиться на инженера. Меня призвали в армию в тот же день, когда я получил степень бакалавра по специальности гражданское строительство. По существу, в конце обучения, я подал заявление на продолжение учебы для получения степени мастера (эквивалент степени кандидата наук). Но мне сказали: “Нет. Ты заканчиваешь в декабре, получаешь звание офицера и сразу же приступаешь к действительной службе.
Д.В.: Итак, через два месяца после начала действительной службы, Вы ожидаете изменения в предписании, а пока все идет своим чередом. Что дальше?
Д.Р.: Ну, я прибыл в сооружение и встретил своего нового командира. Мы вошли в первый лифт, там было две кнопки – вверх и вниз. И все. Командир приложил руку к сканеру на стене, и мы начали спускаться вниз. Поездка заняла приблизительно пять минут. Ближе к концу спуска я почувствовал сильное головокружение, мир как бы качался из стороны в сторону, затем это ощущение прошло.
Д.В.: Были ли в лифте камеры?
Д.Р.: Уверен, что были. Но я никогда их не видел. Как мне рассказывали позже, с того момента, как моя нога впервые ступила в сооружение, за мной наблюдали. Все мои поступки, выборы и решения записывались и использовались для внесения коррективов в режим подготовки. Итак, мы добрались до самого нижнего этажа, куда спускался этот лифт. Командир все время держал руку на пистолете. Это была Беретта. Не отвлекаясь ни на секунду, он очень внимательно следил за тем, что я делаю. Конечно, я не знал о…
Д.В.: Ох, он боялся, что Вы можете психануть?
Д.Р.: Он опасался, что если я психану, я попытаюсь на него наброситься. Позже я узнал, что утром того же дня ему уже пришлось воспользоваться оружием против еще одного стажера. Итак, мы спустились в лифте на самый низ. Дверь открывалась на залитую красным светом платформу, высотой около 7 м и шириной 3 м. На расстоянии 3 м от лифта стояло нечто вроде средства передвижения, скажем вагончик в виде капсулы.
Он имел форму пилюли. Двери открывались так, как у Ламборджини.
Капсула была белого цвета и размерами немного короче платформы. Мы вошли в капсулу, я сел справа, а капитан расположился прямо передо мной. Наши колени находились на расстоянии всего нескольких сантиметров друг от друга.
Двери закрылись, и я не смог сориентироваться, в каком направлении мы двигались.
Я сидел, боясь пошевельнуться. У меня возникло ощущение, что мы двигались так, что капитан сидел лицом по направлению движения, а я спиной. То есть, я сидел против движения. Поездка длилась всего полчаса. Мы прошли через портал и уже больше не были на Земле.
Д.В.: Поезд прошел через портал?
Д.Р.: Капсула прошла через портал и доставила нас в другое место. Мне удалось понять это потому, что фоновый резонанс Шумана был немного другим. Не таким, как на Земле. Но у меня получилось это понять. Все детали всплыли на поверхность во время гипноза.
Д.В.: Хорошо, вы приземлились. Сначала, что такое резонанс Шумана?
Д.Р.: Резонанс Шумана – это фоновая частота, присущая Земле.
Резонансы Шумана – это глобальные электромагнитные частоты, достигающие пика при 7,83 гц, 14,3 гц, 20,08 гц, 27,3 гц и 33,8 гц
Д.В.: То есть, пройдя через портал, Вы почувствовали сдвиг фоновой частоты?
Д.Р.: Да, уловил, сразу же после прохождения через портал.
Д.В.: На что похоже прохождение через портал? Какие-то физические ощущения? Ментальные?
Д.Р.: В лифте я настолько сфокусировался на головокружении – я ведь уже говорил, что мир качался из стороны в сторону, – что до сих пор был переполнен ощущениями, и плохо соображал, что происходит.
Д.В.: Новизна?
Д.Р.: Новизна. Все было по-другому. Раньше я никогда такого не замечал. Хотя в то время особой разницы я так и не заметил. Лишь мелкие различия. Да они и не могли быть большими. Я имею в виду фоновую частоту Земли и того места, куда мы направлялись. Сдвиг не мог быть большим, потому что частота места назначения дополнялась искусственной фоновой частотой. Да, различие было небольшим, но, тем не менее, оно все же было.
Д.В.: Пожалуйста, опишите, что такое портал.
Д.Р.: Технология порталов используется для путешествий. Портал может принимать любую форму, величина варьируется в зависимости от того, что проходит через него – средство передвижения или человек. Портал служит для мгновенного перемещения из одного места в другое. Он может находиться внутри Солнечной системы или где-то еще в галактике. Насколько я понимаю, я мог оказаться на расстоянии 1500 световых лет от Земли. Также одинаково вероятно, что это мог быть астероид внутри нашей собственной Солнечной системы, на котором велись горнодобывающие работы. И все же, я сильно подозреваю, что это был Марс.
Д.В.: Что происходило дальше?
Д.Р.: Ну, сначала 30-минутная поездка в капсуле. Нас доставили в то место, которое оказалось местом следующего приземления, местом назначения. Остановки капсулы я не почувствовал. Поэтому единственным указателем на прекращение движения было то, что двери начали открываться. Меня это сильно напугало, поскольку я думал, что мы все еще движемся. В любой момент я ожидал какого-то подвоха.
Сопровождавший меня капитан это знал. Он знал, что мы собираемся останавливаться, и пристально наблюдал за тем, какой будет моя реакция. Он видел, что я на минуту заволновался, потому что подумал, что мы вот-вот увидим, как капсула начинает разваливаться на части. Капитан ухмыльнулся. Я знал, что он подумал, – еще один из трюков новобранцев. Ну, не зря же я был интуитивным эмпатом.
Итак, мы вышли из капсулы и оказались в новом месте посадки длиной около 30 м и высотой около 9 м. Все оно освещалось белым светом. Больше никакого красного света. Туда выходили двери трех лифтов, две двери стандартного размера, а третья – самая большая дверь лифта, которую я когда-либо видел в своей жизни. Она была достаточно велика, чтобы в нее мог въехать полу-прицеп.
Д.В.: Неужели?
Д.Р.: Дверь была огромна. Итак, мы подходим к одной из обычного размера двери лифта, и капитан нажимает на кнопку. Двери открываются. Я выглядываю из-за плеча капитана и заглядываю в лифт. Там, на расстоянии 1,2 м передо мной, уставившись на меня, стоит инопланетянин.
Д.В.: Не может быть? В лифте?
Д.Р.: В лифте. Рост примерно 1,3 м. Большие темные глаза. Небольшой рот. Маленький нос.
Д.В.: Как Вы отреагировали?
Д.Р.: Я поравнялся с капитаном, который теперь оказался справа от меня. Затем указал на лифт и сказал, что там кто-то есть. Он спросил, что это? Я опять посмотрел в лифт, инопланетянин исчез. Я не собирался рассказывать ему, что видел, потому что в тот момент понятия не имел о том, что происходит.
Д.В.: Испугались?
Д.Р.: Удивился. Вспоминая об этом, не думаю, что сильно испугался. Скорее удивился, и всему, что он делал, и тому, что это был за мир. Капитан и виду не подал, что в лифте находилось что-то странное. Я следовал за ним, за своим первым командующим офицером, не подавая вида, что только что видел в лифте инопланетянина. Подумал, что он расценит это как еще один из трюков новобранцев.
Д.В.: Джейсон, помимо предложения пройти тест на полиграфе, мы пригласили Джорджину Кэннон, известного гипнотерапевта. Она приходила и гипнотизировала Вас в общей сложности почти 3 часа. Полагаю, что целью сеансов была надежда на высвобождение еще большего объема воспоминаний, а также стимулирование когнитивных способностей после сеансов. Что и произошло, не так ли?
Д.Р.: Ага. Так и случилось. Сеансы очень помогли.
Д.В.: Хорошо. Давайте познакомимся с фрагментом сеанса регрессии.
Джорджина Кэннон: Расскажите, что происходило.
Джейсон Райс: (Глухим голосом) Мы вошли в лифт и поехали наверх. Лифт остановился, и мы оказались внутри гигантского Колизея.
Д.К.: Расскажите всё, что знаете.
Д.Р.: Нас ведут в аудиторию. Первым входит полковник Шуллер. Он говорит с нами, благодарит нас. Он благодарит нас за добровольчество. Если бы мы только знали!
Д.К.: Что делает полковник Шуллер? Благодарит за добровольчество, что дальше?
Д.Р.: Еще больше болтовни. Как будто у нас был выбор. Нам говорят, что мы – верхушка, что у нас будет самое лучшее оборудование, что мы будем помогать другим планетам, другим людям.
Д.В.: Итак, Вас гипнотизировали. Как все было?
Д.Р.: Ну, очень помогло в том, что во время гипноза я вспомнил кое-что, чего раньше вспомнить не мог. Появился ряд дополнительных фрагментов мозаики, за что я очень-очень благодарен. Во время сеансов я отчетливо “увидел”, как открывались и закрывались двери. После них ко мне вернулось еще больше воспоминаний. Это я знаю точно. Частично вернулись все оставленные мне “подарки”, включающие блокировку памяти, блокировку, если хотите, рутины, а также непрерывную работу над удалением воспоминаний о событиях.
В период сеансов всплыли такие вещи, которые до них я не мог вспомнить. Но даже после сеансов мне не удавалось вспомнить некоторые конкретные детали. А все из-за запланированных воспоминаний, оставленных мне взамен настоящих. В общем, это непрерывное сражение, которое я вынужден вести каждый миг, битва за воспоминания.
Д.В.: Понятно. Хотелось бы услышать более подробные детали. Что Вы имеете в виду под “запланированными воспоминаниями”? Что это значит? Вы говорите об экранной памяти?
Д.Р.: Ну, я рассказываю об обычных практиках, к которым они прибегают. Думайте о них как о ментальных ластиках, которые вторгаются в фоновое сознание и непрерывно пытаются удалить воспоминания из сознательного ума. Ну, чтобы вы не могли рассказывать о том, о чем говорить запрещено.
Д.В.: То есть, это почти как замкнутое кольцо, через которое вас вынуждают проходить. Когда вы думаете об определенных вещах, в голове как бы возникает кольцо, которое буквально сводит с ума, и вы больше не хотите о них думать.
Д.Р.: Да, это все равно, что встать перед замерзшим оконным стеклом. Вы удаляете влагу и на минуту даже можете что-то видеть. Затем конденсация возвращается. И чтобы что-то увидеть, вы вынуждены непрерывно очищать окно.
Д.В.: Великолепная аналогия. Рекомендовали бы Вы другим людям, работавшим в ТКП, поступать подобным образом?
Д.Р.: Безусловно. Я бы очень это советовал. Когда я впервые начал просыпаться, моей первой реакцией было: “Господи, мне бы хотелось вернуть все воспоминания одновременно”. Когда возвращались кое-какие воспоминания, я буквально сходил с ума и осознавал это. Тогда, ради сохранения рассудка, за дело взялось мое Высшее Я. И уже Оно решало, что и когда я буду вспоминать. Поэтому доверяйте своему Высшему Я, а также прибегайте к помощи специалистов в области гипнотической регрессии или терапии. Есть ряд способов, посредством которых вы можете помочь себе восстановить воспоминания.
Д.В.: Хорошо, спасибо. Итак, капсула перенесла Вас в помещение. В лифте Вы увидели инопланетянина. Капитан отреагировал так, как будто его не видел. Инопланетянин исчез. Что дальше?
Д.Р.: Мы вошли в лифт. Капитан сопровождал меня и бросал на меня понимающие взгляды. Он нажал на кнопку. Двери закрылись, и лифт начал подниматься. Поднимались недолго. Полагаю, мы направлялись на 4 или 5 этажей вверх. На этот раз, когда двери лифта открылись, мы оказались внутри естественного скального образования, которое было размером с футбольное поле
Д.В.: Это была пещера?
Д.Р.: Да, естественная пещера в породе. Кстати, как только мы спустились под землю, все остановки находились в естественных горных структурах. Все без исключения. Когда мы вошли в последний лифт и спустились к тренировочным площадкам, мы оказались в самой большой подземной структуре в виде пещеры. Это была самая большая структура, которую я когда-либо видел в моей жизни. Я никогда не сталкивался ни с чем подобным.
Д.В.: Как она освещалась?
Д.Р.: Пожалуй, это одна из самых интересных вещей: Казалось, что стены и потолок освещены, хорошо освещены. Было светло, как при свете дня. Но я не смог определить источника света. Все выглядело так, как будто сами стены испускали свет так, что было невозможно локализовать, откуда он появлялся. Но с тем, что вся пещера ярко освещена, не поспоришь.
Д.В.: Освещение какого-то определенного цвета или оттенка?
Д.Р.: Настоящий дневной свет. Очень похоже на дневной свет.
Д.В.: Что происходило в этой гигантской пещере?
Д.Р.: Тогда она была пуста. Я таращился с таким глупым видом, как будто входил в город в первый раз. Конечно, как только двери лифта открылись, капитан сразу же устремился вперед. Я увидел трек, края которого были покрыты материалом, поглощающим вибрацию.
Д.В.: Чем?
Д.Р.: Материалом, поглощающим вибрацию. Края трека, покрытые чем-то вроде пены, чем-то похожим на каучук. Обычно вы видите такое на крытых велотреках. Сама внутренняя часть трека была явно из астротурфа, выглядела как трава. Снаружи трека имелись тренировочные сидения, столы и стулья. Военные сразу же распознали бы учебный полигон. Также там было нечто, похожее на песчаное волейбольное поле, за исключением того, что отсутствовали столбы и сетки. На одной стороне располагался стрелковый тир.
Над землей висели сетки в виде ряда узких мостиков. У одних были перила. У других перил не было. С потолка свисали веревки с карабином на конце. Это были небольшие фиксирующие устройства, которые обычно используются при восхождении на гору или скалолазании.
Д.В.: То есть, это был учебный полигон.
Д.Р.: Именно он.
Д.В.: Для солдат?
Д.Р.: Для солдат. Хоть убейте, я не мог понять, зачем нужно трапециевидное тренировочное сооружение. Позже я понял.
Д.В.: И зачем?
Д.Р.: Ну, это связано с… Часть тренировки с дельтапланами включала использование рюкзака с устройством, позволяющим управлять гравитацией посредством нервной системы. Такими так называемыми гравитационными рюкзаками пользовались для того, чтобы создавать опору так, чтобы можно было набирать или терять высоту. Это был тренировочный полигон, где нас учили тактикам ведения войны небольшими боевыми единицами, избегать друг друга, столкновения друг с другом и непроизвольных выстрелов.
Д.В.: То есть, пользовались дельтапланами, чтобы летать вокруг?
Д.Р.: Да. Дело в том, что гравитационные рюкзаки работали от батареи. Это означало, что они обладали очень ограниченным временем действия. Если бы вы сжигали всю энергию без остановки, они бы работали всего 30-45 минут. Их жизнь была бы короткой. Вот почему такие устройства использовались в сочетании с дельтапланами. Поэтому вы не парите, а летаете. Иногда вы пользовались электричеством, иногда нет. Обычно гравитационные рюкзаки применялись для набора высоты или служили как бы подставками для стрельбы нашим оружием. Но сначала вам следовало научиться пользоваться ими ментально. Поворот налево, поворот направо, вверх, вниз.
Д.В.: И все это управляется нервной системой? С помощью шлема или чего-то еще?
Д.Р.: Да, с помощью так называемого боевого шлема. Поэтому для того, чтобы воспользоваться оружием, его сначала нужно было закрепить, и делалось это посредством гравитационных рюкзаков. Дело в том, что дельтапланы не были идеальной платформой для организации атаки.
Д.В.: Это я и собирался сказать, да.
Д.Р.: Дельтапланы предназначались больше для сбрасывания десанта, передислокации или незаметных маневров, так как они очень тихие.
Д.В.: Интересно. Итак, Вы находились в большом, огромном сооружении. И, конечно же, знали, что собираетесь участвовать в чем-то именно здесь. Что дальше? Вам все еще не сказали, что Вы участвуете в ТКП? Капитан ничего Вам не говорил?
Д.Р.: Нет, ничего. “Все вопросы держите при себе”. Вот так.
Д.В.: Что происходило дальше? Тогда я все время думал об очень странно выглядевшем контейнере, явно грузовом контейнере с необычными дверями.
Также были экраны, размером с экран кинотеатра, на них имелись затемненные, легковоспламеняющиеся отметины и частично обугленные места. Такие экраны подвешивались на системе передвижных кабелей так, чтобы их можно было двигать в любое место на стадионе. Тогда плоский экран еще ничего для меня не значил. Позже я узнал, что он был одной из целей, которыми мы пользовались для стрельбы из плазменного оружия.
Поверхность специально обрабатывалась так, чтобы по ней можно было вести живой огонь из плазменного оружия, не опасаясь больших пожаров.
Д.Р.: Что такое плазменное оружие?
Д.В.: Оно выстреливает шариком горячей плазмы, горячей как солнце, который движется с невероятной скоростью и вызывает колоссальные повреждения. В то время было неизвестно, для чего используется такое оружие. Я просто шел и восхищался им. Пахло плесенью и бивачным костром; все было как в тумане.
Д.Р.: Во всей пещере?
Д.В.: Да, во всей пещере.
Д.Р.: Стоял туман? Капала вода?
Д.В.: Нет, никакой воды. Внутренняя поверхность всех стен запечатана. Поэтому никакой воды. Проникающая вода стала бы протечкой, и ее бы быстро обнаружили.
Д.Р.: С внешней стороны двери, в которую Вы вошли, были другие двери?
Д.В.: Там были двери в другие места учебного полигона. Но те, к которым мы направлялись, располагались прямо напротив тех, где открывались лифты.
Д.Р.: Вы когда-нибудь узнали, что это был за странный контейнер?
Д.В.: Конечно.
Д.Р.: И что?
Д.В.: Он предназначался для имитации выхода из одного из челноков. Поэтому при подъеме контейнер двигался так, чтобы из него можно было выпрыгивать. Ведь вы имеете дело с людьми, которые никогда не занимались этим раньше. С людьми, которые учатся пользоваться нервным интерфейсом, летать, стрелять и пытаться поразить намеченные цели. Было несколько опасных ситуаций, когда люди чуть ли не ударялись друг о друга, или несколько снарядов проходили через дельтапланы. Все координируется одновременно. Поэтому такие тренировки были очень…
Д.Р.: Можно ли сказать, что это было начало Вашей подготовки?
Д.В.: Да, это было начало моей подготовки.
Д.Р.: Кто-нибудь погибал во время учений?
Д.В.: Да. Смерти были.
Д.Р.: Звучит очень опасно. Что происходило после того, как Вы увидели пещеру? Куда Вы отправились дальше?
Д.В.: Мы прошли через дверь на другую сторону, дверь вела в коридор. Дошли до конца коридора, перешли в другой коридор, и в конце второго коридора была дверь, а за ней лестничный колодец. Капитан начал спускаться вниз по ступенькам. Я украдкой быстро посмотрел в центр лестничного колодца, чтобы увидеть, как высоко он тянется. Верха я не увидел. По всей видимости, он тянулся вверх, по крайней мере, до самой верхушки тренировочного стадиона.
Д.Р.: Понятно.
Д.В.: Спустившись по лестнице, мы попали в еще один коридор. Капитан резко свернул вправо и вошел в ближайшую дверь. Оказалось, это был конференц-зал, в котором нам предстояло провести следующие несколько часов, занимаясь бумажной работой, расписываясь за оборудование и все такое. Все еще никакой информации. Я вошел в зал, и капитан приказал мне сесть. Я сел рядом с ним. Передо мной в папке находилась кипа бумаг.
Внутри помещения, по самому верху проходила черная полоса. Ее ширина составляла около 10 см. Она проходила на расстоянии всего 30 см от потолка. Полоса тянулась по всему помещению. В конце зала, на стене висел большой плоский телевизионный экран. Величина экрана примерно 1,5 м.
Д.Р.: И какова была функция этой черной полосы?
Д.В.: Оказалось, что черная полоса под потолком помещения была буквально напичкана аппаратурой слежения, включавшей биологические признаки, видео, аудио, в общем, всё, что могло понадобиться… Инфракрасное излучение. Собирались все данные: кто находился в помещении, сильно ли он потел или оставался спокойным и так далее. В то время я этого не знал. Для меня она выглядела просто как черная полоса.
Д.Р.: Итак, Вы подписывали все документы.
Д.В.: Подписал все документы. На это ушло два часа.
Д.Р.: Кто-нибудь с Вами разговаривал? Вам что-то рассказывали?
Д.В.: Капитан сказал: “Все вопросы держи при себе. У нас еще много работы и мало времени. Все ответы получишь послезавтра, когда соберутся все. Ты получишь все ответы одновременно с другими”. Всё спланировано так, чтобы вам оставалось только гадать. Вы в недоумении, что происходит, а они судят и оценивают вашу реакцию на незнакомую стрессовую ситуацию. Прямо перед капитаном находилось устройство по стиранию памяти. Насколько я помню, кажется, именно тогда я увидел его впервые.
Д.Р.: Как оно выглядело?
Д.В.: То, что я видел, напоминало молоточек ювелира – небольшой молоточек.
Только вместо головки молотка на одном конце находилось небольшое коническое кристаллическое приспособление. Дальше шла гладкая черная рукоятка, без всяких меток. На рукоятке находилась единственная кнопка. Тогда я не знал, что это такое, понятия не имел. Потом выяснилось следующее: если бы я отклонил предложение, моим уделом стало бы стирание памяти, “чистая доска” и отправка назад в Fort Wood.
Д.Р.: Знаете, с нашей передачей будут знакомиться многие люди. Они подумают, что Вы – сумасшедший. Или подумают, что Вы – лжец. Хотя должен сказать, на сумасшедшего Вы не похожи. Но за отсутствие обмана мы ручаться не можем. Поэтому мы решили предложить Вам пройти тест на полиграфе, в присутствии специалиста. Прямо сейчас мы хотим продемонстрировать вам результаты.
Брайан Хофф.: Сядьте и расслабьтесь. Оставайтесь спокойным. Тест начнется через минуту. Тест начинается. Сейчас Вы находитесь в штате Колорадо?
Джейсон Райс.: Да.
Б.Х.: В связи с Вашими инопланетными опытами, намерены ли Вы правдиво отвечать на мои вопросы?
Д.Р.: Да.
Б.Х.: Вы когда-нибудь говорили что-то в гневе, о чем позже сожалели?
Д.Р.: Нет.
Б.Х.: Вы когда-нибудь участвовали в Тайной Космической Программе?
Д.Р.: Да.
Б.Х.: Вы когда-нибудь служили в армии на планете Марс?
Д.Р.: Да.
Б.Х.: Вы когда-нибудь лгали, чтобы избавиться от неприятностей?
Д.Р.: Нет.
Б.Х.: Вы когда-нибудь участвовали в Тайной Космической Программе?
Д.Р.: Да.
Б.Х.: Вы когда-нибудь служили на планете Марс?
Д.Р.: Да.
Б.Х.: Вы когда-нибудь лгали, чтобы избавиться от неприятностей?
Д.Р.: Нет.
Б.Х.: Когда-нибудь в своей жизни Вы нарушали хотя бы один закон?
Д.Р.: Нет.
Б.Х.: Вы когда-нибудь убивали инопланетное существо?
Д.Р.: Да.
Б.Х.: Вас когда-нибудь захватывало инопланетное существо?
Д.Р.: Да.
Б.Х.: Когда-нибудь в своей жизни Вы нарушали какие-либо правила или предписания?
Д.Р.: Нет.
Б.Х.: Вас когда-нибудь захватывало инопланетное существо?
Д.Р.: Да.
Б.Х.: Когда-нибудь в своей жизни Вы нарушали какие-либо правила или предписания?
Д.Р.: Нет.
Б.Х.: Хорошо. Тест заканчивается. Пожалуйста, оставайтесь спокойным.
Б.Х.: В результатах теста мы обращаем внимание на изменения паттернов дыхания, движения верхней части тела и прочую активность. Кроме того, мы пытаемся выявить изменения в кожно-гальванических реакциях. По существу, это открывание и закрывание потовых желез на кончиках пальцев. Внизу в результатах я ищу изменения в давлении крови, скорости нагрева и так далее. Еще ниже на экране я смотрю на показатели фотоплетизмографии – открывание, закрывание или расширение и сужение кровеносных сосудов на кончиках пальцев. Другие результаты представляют собой следующее: двигался или не двигался испытуемый, пытался ли он каким-то образом обмануть тест. Испытуемый не пытался.
А теперь я выявляю на экране то, что свидетельствует о заведомой лжи, – ответы на такой провокационный вопрос, как нарушал ли он когда-нибудь какие-нибудь законы. И, конечно, испытуемый демонстрировал физиологическую реакцию – указатель на обычную ложь, чего и следовало ожидать, исходя из самого вопроса. Рассматривая ответы на другие вопросы, когда он отвечает “да” на вопросы о том, служил ли он в ТКП или бывал ли на Марсе, результаты не показывают типичных физиологических реакций, которых следовало ожидать, когда кто-то знает, что заведомо лжет.
И все же, каждый раз, когда речь идет о заведомо необычных историях, выходящих далеко за пределы того, что известно мне как человеческому существу, или за пределы моих опытов, в мой ум всегда закрадываются сомнения. С учетом вышесказанного, Джейсон представляется очень надежным источником. У него хорошо подвешен язык. Он пришел. Представляется, он точно знает, что чувствовал, когда что-то происходило.
На самом деле, все результаты полиграфа рассказывают о том,верит ли сам человек в то, что говорит правду, или нет. Физиологические показатели свидетельствуют об отсутствии любого вида биологических всплесков, которые указывали бы на то, что он сам не верит в свою историю, хотя бы в мельчайших деталях. Поэтому в данном случае мой вердикт таков: Джейсон верит в то, что говорит правду.
Д.В.: Итак, Брайан Хофф проводит тест на полиграфе, продолжая задавать одни и те же вопросы снова, снова и снова. Я уверен, что такое свело бы меня с ума. Полагаю, Брайан поступал так потому, что пытался выявить разные эмоциональные реакции и получить гарантию того, что испытуемому можно доверять. Джейсон, что думаете Вы?
Д.Р.: Да-да. Насколько мне объяснили, вопросы, стимулирующие заведомую ложь, нужны для выявления критерия, по которому судят, говорит ли человек правду или лжет.
Д.В.: То есть, ответ на вопрос о том, нарушали ли Вы когда-нибудь какие-либо правила, является заведомой ложью для того…
Д.Р.: Верно.
Д.В.: …чтобы каждый раз, когда Вы лгали, видеть определенную реакцию. Затем ее можно было сопоставлять с другими реакциями, когда Вы говорили правду.
Д.Р.: Это так.
Д.В.: Интересно. И что же Вы чувствовали, отвечая на одни и те же вопросы снова и снова?
Д.Р.: Когда я пытался говорить о своих опытах, такие вопросы провоцировали беспокойство и другие физиологические реакции. Видите ли, мои бывшие начальники всё делали для того, чтобы, когда я хотя бы начинал рассказывать о пережитом, я сразу же отвлекался. Это часть программы, которой пользуются для людей, которые выходят вперед. Они ведь не хотят, что все обо всём узнали. Поэтому в вашу душу закладывается специальная программа.
Когда вы начинаете говорить то, что не нужно, вы стразу же испытываете приступы панической атаки, начинаете потеть или помещение становится слишком маленьким или слишком большим, какого бы размера оно ни было. Вы не в состоянии сфокусироваться. Вы становитесь невнимательными к тому, что пытаетесь сказать. Когда я впервые начал просыпаться и вспоминать то, чем занимался, это было очень трудно именно из-за этих программ, оставленных мне “подарков”.
Д.В.: Ну, ясно, что Вы не лжете. По крайней мере, сами Вы верите тому, что говорите.
Д.Р.: Я целиком и полностью уверен в том, что всё, что я говорю, – правда. Если хотя бы еще несколько лет назад Вы бы спросили, верю ли я в то, что был частью заговора какой-то ТКП, я бы ответил: “Нет. Звучит интересно, но ко мне не имеет никакого отношения”. Однако после того как ко мне вернулись воспоминания о моих опытах, о событиях, обо всем, через что я прошел, у меня не остается ни тени сомнения, что я был частью этой программы.
