Космическое Раскрытие – 2: “Опасности миссий, связанных с порталами”. Интервью Джорджа Нури с Эмери Смитом
Д.Н.: Добро пожаловать на Космическое Раскрытие! С нами Эмери Смит. Миссии, связанные с порталами: это как войти в другое измерение? Эмери, с возвращением. Это будет потрясающе.
Э.С.: Спасибо за приглашение, Джордж.
Д.Н.: Порталы: что нужно делать, чтобы подготовиться к входу в один из них?
Э.С.: Да. Я имею в виду, что за этим стоит многое. Для этого следует не только быть в хорошей физической форме, поскольку вы можете отправиться куда-то, где воздух немного более разряженный. Знаете, если вы не прошли через подготовку пребывания на большой высоте, вам будет трудно пройти 600 м туда и 600 м обратно. Поэтому выполнение любой миссии, связанной с порталами, требует интенсивной физической подготовки.
Также, между прочим, миссия – это не то, что вас вызывают и говорят: “Ох, вы отправляетесь завтра”. Нет. Она планируется за месяцы, месяцы, месяцы и месяцы наперед. Сначала вы встречаетесь с командой. Вам следует налаживать взаимопонимание, хорошие личные взаимоотношения друг с другом. Чтобы работать вместе в таких миссиях, следует становиться товарищами.
С самого начала составляется план миссии, скажем на 3-6 месяцев. Потом формируется группа. Здесь все зависит от самой миссии. Нужен ли вам ботаник? Нужен ли…
Д.Н.: Верно, медик или кто-то еще.
Э.С.: Конечно. В чем заключается сама миссия? Какой вид инженеров требуется для конкретной миссии? Какая специализация у геолога? Знаете, всё весьма конкретно. Обычно в состав команды входят 6-7 человек. В нее всегда входит медик, но не узкий специалист, а знакомый с тремя или четырьмя областями медицины. Также всегда есть человек, обеспечивающий безопасность, тоже специалист в трех или четырех сферах. Все остальные – ученые, специалисты в той области, которая требуется для успешного выполнения миссии.Кроме того, необходимо три месяца на обучение, просто обучение. Мы знакомимся с информацией о последних 150-ти миссиях.
Д.Н.: Довольно интенсивное обучение.
Э.С.: Очень интенсивное, много информации одновременно. Есть кое-что, что вы можете делать, и кое-что, чего вы не можете делать, причем изначальное знание о невозможных действиях доставалось очень тяжело. Поэтому есть куча правил, инструкций, предписаний и регламентов, которым вы ОБЯЗАНЫ следовать, предпринимая любую миссию, связанную с путешествиями через порталы. Если вы этого не делаете, ситуация может ухудшиться и довольно быстро. Например, погода, ранения и так далее.
Даже нечто подобное может существенно замедлить миссию. Когда на выполнение задачи отведено всего от 15 минут до нескольких часов максимум, вам приходится с толком пользоваться временем. Кроме того, по причинам безопасности строго регулируется время входа в портал и выхода из него, поскольку, как я уже говорил, вы никогда не можете быть уверены в том, сколько времени дверь останется открытой.
Д.Н.: Знает ли команда, куда идет, входя в портал?
Э.С.: Да. На брифингах нам демонстрируют много видеороликов, много изображений еще до того, как команда входит и выходит. То есть, мы прекрасно знаем, чего следует ожидать. Это как знакомиться с картой Лондона прежде, чем ехать туда; вы знаете, что там будет. Однако иногда бывают случаи, когда всё идет наперекосяк.
Д.Н.: Да.
Э.С.: Был случай, когда мы направлялись в одно место, а попали в другое.
Д.Н.: Туда, куда не нужно?
Э.С.: Абсолютно не туда. Предполагалось, что мы попадем в пустыню, а оказались в болоте тропических джунглей. Это было очень… Мы были неподготовлены. Костюмы, которыми мы должны были пользоваться, оказались не подготовленными надлежащим образом. Да и оборудование не соответствовало потребностям. К счастью, нам удалось выбраться из болота и вернуться прежде, чем через портал прошел последний участник миссии. В общем, абсолютно другое место. Возможно, это было место, которое никогда раньше не исследовалось, потому что на занятиях мы его не видели.
Д.Н.: Что еще может пойти не так, чего вы не предвидели?
Э.С.: Одно из самых пугающих – это геологические события на планете, с которыми вы не знакомы. Иногда мы брали с собой специальных собак, натренированных на частоту. Они могли чувствовать и предупреждать нас о землетрясениях или извержениях вулканов.
Д.Н.: Понятно.
Э.С.: Собаки обладают особым чутьем, которому их обучали. Также они могли определять что-то по запаху. Еще щенками их дрессировали распознавать запахи разных минералов, разных видов растительной жизни и разных видов генетики. Они способны различать разные запахи, а также слышать частоты, которые не слышим мы.
Однажды произошел инцидент. Мы шли, и на расстоянии примерно метра под землей находился подземный пузырь. Кто-то шел, наступил на пузырь, а пузырь выпустил на поверхность очень ядовитый газ. Его даже было видно.
Д.Н.: Без собаки вас могло убить.
Э.С.: Да. Мы могли погибнуть. То есть, собаки могут чувствовать тончайшие нюансы. Это мера защиты.
Д.Н.: Собаки, которые у вас были… Они тоже носили специальные костюмы?
Э.С.: Конечно. Это зависит от того, куда мы идем, и какая в месте назначения окружающая среда. Иногда собаки несут небольшой груз и кое-какое оборудование.
Д.Н.: Небольшой поводок и вперед?
Э.С.: Да. Иногда для собак тоже имеются специальные шлемы. Кстати, глаза собак всегда защищены. Отправляясь в путешествие, они носят гигантские очки, специальные иридиевые очки, которые вы видите на шлемах астронавтов. Некоторые очки водонепроницаемые. В общем, для таких собак имеются специально созданные костюмы, оснащенные шлемом с системой, способной анализировать атмосферу. Всё зависит от вида миссии и куда они идут.
Д.Н.: Выводятся ли специальные породы собак, которые лучше, чем остальные, скажем немецкие овчарки или какие-то еще?
Э.С.: Нет-нет. В основном, мы пользовались мастиффами, потому что они…
Д.Н.: Ну, это крупные собаки.
Э.С.: Они крупные, сильные и могут нести много груза. Следует понять: когда вы надеваете на собаку костюм, да еще прикрепляете груз, вам нужно сильное животное. Плюс, как я уже говорил, они прекрасно выдрессированы на запах.
С учетом вышесказанного, возвращаясь к угрозам, лично для меня одним из самых пугающих событий были землетрясения, с которыми я никогда не сталкивался на планете Земля. Но в ходе миссий они происходят.
Д.Н.: Безусловно.
Э.С.: Также, казалось бы ниоткуда, вдруг возникают бури.
Поэтому нам приходится иметь при себе много замечательного оборудования. В команде всегда есть специалисты, отслеживающие погоду. Иногда нас сопровождают определенные виды роботов, собирающих данные с помощью специального оборудования. Они анализируют местность и окружающую атмосферу. На местности устанавливаются специальные датчики.
Д.Н.: На случай, если что-то меняется?
Э.С.: Да. С нами всегда идет собака. И еще команда, которая пытается наилучшим образом выполнить работу. В общем, мы намереваемся безопасно войти и выйти. Это наша работа, и все мы ориентированы на выполнение миссии.
Куда бы мы ни отправлялись, у нас есть специальные костюмы. Например, в зависимости от давления или того, насколько гостеприимные места мы посещаем. Иногда мы обеспечиваемся герметичными скафандрами. Они точно такие же, как тонкие костюмы космонавтов, но не… Без них вы точно не выживете, совершая космические прогулки.
Д.Н.: Как насчет шлемов?
Э.С.: Конечно. Сегодня у нас имеются шлемы для спасения от обломков космических крушений.
Это состоящий из пятиугольников шлем, герметично пристегивающийся к костюму. Вы пребываете в постоянно контакте. Все и всегда находятся в постоянном контакте, особенно если видят что-то реально интересное.
Например, однажды небо над одним из таких мест постоянно меняло цвета. Из светло-голубого оно становилось фиолетовым, розовым, желтым и красным. Очень странные космические цвета, причем по всему небу. Сначала мы думали, что такое происходит потому, что мы оказались в месте, которого не могли видеть наши глаза. Мы считали, что человеческое тело не способно… А ученые связали это с неким видом атмосферного газа, окружающего планету, что-то вроде северного сияния.
Только сияло все небо. Помню, когда мы шли по долине, это делало нас больными. Постоянное изменение цветов вызывало тошноту. Поэтому ученые были вынуждены воспользоваться специальной пленкой, которая… Они сделали специальные шлемы, предназначенные для посещения этой планеты. Шлемы позволяли сделать так, чтобы небо всегда выглядело одного и того же цвета.
Д.Н.: То есть, Вы хотите сказать, что изменение цветов влияло на ваше самочувствие?
Э.С.: Да. Вызывало ощущение тошноты, которое испытывали не только люди, но и собака.
Д.Н.: Вы рассказывали о членах команды: обязательно медик, охранник и несколько ученых. Кто подбирает команду?
Э.С.: Ну, есть специальные руководители группы, причем они руководят группой очень долго. Одни руководители новые, другие обладают большим опытом работы. Они приходят и говорят: “Вот что нам необходимо сделать в ходе этой конкретной миссии. Нам нужно получить определенный кристалл. Нам нужно добыть определенный вид растения или приобрести образцы некоего вида воды”.
Знаете, мне посчастливилось совершить десятки таких миссий, потому что исследователи всегда нуждались в полевом медике. Они всегда испытывали потребность в ком-то, с моим опытом работы в сфере биологии растений, животных и инопланетян внеземного происхождения. Поэтому я собирал растительный материал, кристаллы, почву, воду и так далее. Одновременно я исполнял функции охранника и полевого медика.
Д.Н.: В скольких миссиях Вы побывали?
Э.С.: В дюжине. Около дюжины.
Д.Н.: Из всех миссий, если ли одна, которая реально выделялась? Не могли бы Вы рассказать, как все было?
Э.С.: Одна из миссий, в которых я принимал участие, была на планету, о которой я рассказывал. Она выглядела как пустыня, а небо постоянно меняло свой цвет. Мне придется к ней вернуться потому, что, возможно, планета оказалась одним из самых потрясающих мест, в которых я побывал. И все благодаря озерам и деревьям. Все они обладали биологическим свечением, переливающимися цветами. Они не испускали свет, но от них отражался свет от атмосферы.
Д.Н.: Понятно.
Э.С.: Поэтому это был как бы хромированный мир, в котором очень большие деревья… Вы не могли видеть верхушки деревьев. Деревья напоминали секвойи, секвойи, похожие на рождественские елки. В общем, ДЕЙСТВИТЕЛЬНО большие деревья треугольной формы. А еще имелось нечто вроде сосновой хвои.
Д.Н.: Почти как мираж?
Э.С.: Да, почти как мираж, но не расплывчатый, а кристально четкий.
Д.Н.: Ясно.
Э.С.: Полагаю, именно все это отражение и изменение цветов в атмосфере и вызывало ощущение тошноты, когда мы пытались выполнять свою работу. Мне чрезвычайно повезло вернуться туда еще раз, на этот раз со шлемами. Шлемы легко позволяли видеть в одном цветовом спектре. На нас ничего не влияло, и мы могли видеть довольно ясно. Но самой потрясающей была вода. Она выглядела как жидкость в светящемся жезле. Вы когда-нибудь видели огни…
Д.Н.: Да
Э.С.: …которыми дети пользуются на праздник Хэллоуин?
Д.Н.: Конечно.
Э.С.: То есть, все озеро напоминало биолюминесцентное движение. Просто озеро с постоянными небольшими волнами. Мы не понимали, как на таком сравнительно небольшом озере, размером в 80 кв. км, возникают волны, высотой 0,6 м.
Д.Н.: Потому что оно замкнутое, не так ли?
Э.С.: Да, озеро замкнутое. Также, это одно из тех мест, где я впервые пережил очень тревожащее землетрясение, Когда вы делаете что-то командой, иногда кто-то вынужден отходить от вас на расстояние 27,4 м. Команда как бы немного рассеивается. Вы не остаетесь вместе, как, скажем, группа ныряльщиков с аквалангом. Мы расходимся и выполняем свою работу.
У всех заранее имеются карты того, что нужно делать. В шлемы встроены и специальные навигаторы, которые можно видеть на дисплее. Вы всегда знаете, где находятся остальные члены команды. Вы сразу же можете определить, кто находится рядом с вами. Я мгновенно получал ответ на запрос: “Каково сердцебиение Джорджа? Он в порядке?” Плюс всегда находящиеся при нас роботы, которые отслеживают всё. Поэтому если с кем-то что-то случается…
Знаете, костюмы снабжены гироскопами, поэтому всегда известно, если мы падаем. Тогда включается нечто вроде тревоги. Падение всегда пугает, потому что как-то раз кто-то упал с небольшой отвесной скалы на землю. Земля казалась твердой, но таковой не была. Тогда на первый план выходят геологи. Они изучают сейсмические сведения, полученные от роботизированных устройств, которые будут выстреливать электромагнитной или звуковой волной туда, куда нужно. Нам всегда важно знать, где мы: твердая ли почва под ногами? Потому что мы идем, а он вдруг пуф и упал.
Поэтому прежде, чем куда-то отправиться, все тщательно изучается. Робот выполняет все исследования атмосферы, почвы под ногами и так далее. У нас есть совершенные объемные изображения всего, поэтому мы знаем: “Хорошо. Идти безопасно до определенного места”. И все же, падения случаются. Тогда если кто-то ранен, миссия сворачивается и превращается в миссию по спасению жизни.
Д.Н.: Если получает ранение хотя бы один человек, вам приказывают вернуться?
Э.С.: Вы прекращаете миссию и возвращаете людей назад.
Д.Н.: Скажем, вы выполнили свою миссию. Когда вас могут послать через портал снова?
Э.С.: Ну, это зависит… Как я уже говорил, вас могут готовить к двум или трем миссиям одновременно. Поэтому после трех или шести месяцев подготовки вас могут отправлять с миссиями каждый месяц. Это будет зависеть от того, что вас пригласят делать, в каких миссиях нуждаются исследователи. Я никогда не выполнял больше одной миссии в месяц. Никогда не принимал участие в двух в один и тот же…
Д.Н.: Это слишком много.
Э.С.: …в двух миссиях в один и тот же месяц. Но я участвовал в программе лишь короткий промежуток времени.
Д.Н.: Где Вы тренировались на ЭТОЙ планете?
Э.С.: Ну, вы тренируетесь в сооружении, где бы оно ни находилось. Мое сооружение располагалось к северу от Нью-Мексико, в своем сегменте, несвязанном с базами.
Д.Н.: Под землей?
Э.С.: Под землей, ага. Там есть место, похожее на классную комнату. Иногда вы разговариваете с людьми, которые уже там. То есть, это как бы маленькая школа. Каждый день 2-3 часа занятий. Затем, конечно… Три часа в день физической подготовки. Вас учат, как работать с роботами, разными видами компьютеров и разными видами устройств, которыми вы будете пользоваться. Вы проходите через сценарии, где вас будут экипировать, вы будете просто ходить по пустыне и пользоваться оборудованием, чтобы приобрести нужные навыки и комфорт. Чтобы убедиться, что всем комфортно, мы осуществляем многие миссии, множество мнимых миссий. Оттачиваем линии поведения и образ действий.
Д.Н.: И что потом?
Э.С.: Потом много раз… Знаете, когда обучают летчиков, прибегают к тренажерам. С нами делали то же самое. Вас спрашивают: “Что происходит, когда кто-то падает с утеса? Каковы инструкции?” “Бух, бух. Что мы будем делать?” “Что происходит, когда кто-то приносит плохой биологический образец? Опять-таки, что мы делаем?”
Д.Н.: Такое случалось?
Э.С.: Да, тогда мы пробыли в карантине две недели, все мы.
Д.Н.: Господи.
Э.С.: К счастью, никто из нас не получил… Все осталось на костюмах.
Д.Н.: Что если этот вредный организм распространится по всей планете?
Э.С.: В сооружении имеется вакуумно-запечатанное помещение, ведущее к порталам. Вот что делает охрана: у нее имеются специальные устройства, наподобие машины Райфа, но намного больше. Они способны сканировать целое футбольное поле. Устройство ЗНАЕТ, есть ли на вас вредный организм, вирус, негативное ионное… Некий вид негативного клеточного материала. Устройство знает, как его “поймать”. Как только вы проходите через устройство, вас останавливают.
Д.Н.: Раздается сигнал тревоги?
Э.С.: Раздается сигнал тревоги, и приходится дезинфицировать всё помещение. В таких случаях пользуются газом этиленоксидом. Также применяются частотные устройства. Вы ощущаете как бы сильный порыв ветра. Оттуда вас отправляют в отдельную часть здания, переходной шлюз, и сажают в карантинную камеру. Затем вас сканируют целых 8 часов. Вы просто там сидите. Вы даже не можете пользоваться туалетом. НЕ можете делать ничего.
Сразу же после очистки, вы проходите через то, что называется “обеззараживанием”, где вас просто… Вы идете по коридору, и на вас распыляется вода и все виды химических веществ. Затем вы свободны в своих передвижениях. Потом вы подвергаетесь двухнедельной оценке, на время которой вас ограничивают в общении с командой. Для этой цели существуют специальные подземные жилые комплексы, полностью герметичные. Вы просто там живете.
Д.Н.: Общаетесь ли Вы до сих пор с друзьями, с которыми выполняли миссии?
Э.С.: Все мои друзья и коллеги погибли в январе в результате несчастного случая.
Д.Н.: Все?
Э.С.: Все.
Д.Н.: Вы остались совсем один?
Э.С.: Да.
Д.Н.: Что Вы чувствуете?
Э.С.: Душевную боль.
Д.Н.: Хорошие люди?
Э.С.: Они были моими друзьями.
Д.Н.: Эмери, программа того стоит?
Э.С.: Полагаю, всё, что продвигает нашу технологию, позитивно, даже если кое-какая технология используется в негативных целях. Даже из негатива можно извлечь что-то хорошее. Знаете, мы нуждаемся в расширении своих горизонтов. На этой планете мы не можем вечно оставаться в карантине, несмотря на то, что произойдет в будущем, останемся ли мы одинокими или нет. Мы нуждаемся в просвещении и информированности обо всех потрясающих вещах, которые происходят за нашими спинами и используются на благо планеты и людей.
Поэтому я очень надеюсь на выход вперед других разоблачителей. Конечно, я пытаюсь достучаться до специалистов, связанных с программой, убедить их выйти вперед и что-то сделать. Но это рискованное предприятие. Речь идет о людях с научным образованием, вовлеченных в эти проекты.
Д.Н.: Если бы Вам выпал шанс, сделали бы Вы это снова? Я имею в виду, вышли вперед.
Э.С.: Безусловно. Ох, конечно. Да.
Д.Н.: В ходе миссий, в которых Вы побывали, сталкивались ли Вы с инопланетянами, вступали ли с ними в запланированный контакт?
Э.С.: Ни в одной из миссий я не сталкивался лицом к лицу с инопланетянами. Мы смотрели видеоролики прошлых миссий, в которых другие люди, пройдя через портал, встречались с инопланетянами; некоторые даже организовывали встречи с ними. Но в ходе моих миссий я никогда не виделся с инопланетянами лицом к лицу.
Д.Н.: Почему миссии такие короткие – 15 минут, полчаса? Почему не длиннее?
Э.С.: Потому что исследователи… Самая длительная миссия, в которой я когда-либо принимал участие, продолжалась два часа, но обычно миссия занимает от 15 до 30 минут, потому что это безопасная зона для того, чтобы портал оставался открытым. Дело в том, что портал открыт лишь определенный период времени, в определенном месте при определенных… Как я уже говорил, планета должна находиться в надлежащем выравнивании. Даже если это искусственный портал, остается еще слишком много неизвестного. Хотя портал обычно открыт 12 часов, всегда создаются два портала, один для входа и один для выхода. Только так можно “играть” безопасно и понижать уровень смертности.
Д.Н.: То есть, ученые не уверены в том, что может произойти…
Э.С.: Нет.
Д.Н.: …и потому прибегают к таким кратковременным миссиям?
Э.С.: Да.
Д.Н.: Эмери, скажите, порталы, которыми пользовались Вы в своих миссиях, какие они? Искусственные или уже являющиеся частью планеты?
Э.С.: Ну, тот, через который проходил я, создан учеными поверх уже существующего портала. Ученые пользуются не только искусственно полученной энергией, но и энергией планеты.
Д.Н.: Каждый портал ведет в разное место?
Э.С.: Да. Я имею в виду, насколько я знаю, все порталы ведут в разные места. Конечно, есть кое-какие порталы, которыми пользуются инопланетяне. Они ведут в разные места и находятся на лей-линиях вселенной.
Д.Н.: Можем ли мы направлять портал в определенное место? Обладаем ли мы таким видом технологии?
Э.С.: Нет, еще нет. В основном, мы поступаем так: ждем определенного времени там, где должен появиться портал. Затем через него посылаются дроны…
Д.Н.: Набрасываетесь на него?
Э.С.: …потом на него набрасываемся мы. Верно. Мы набрасываемся на портал, открытый 12 часов.
Д.Н.: Портал, через который вы уходите, – это тот же самый портал, через который вы возвращаетесь, не так ли?
Э.С.: Да, это один и тот же портал. Иногда, поскольку путешествия продолжаются уже очень долго, ученые строят подобный искусственный портал на другой стороне, используя уже имеющийся древний портал. В некоторых случаях та рама, о которой я рассказывал в предыдущем эпизоде, возводится в том же самом месте.
Д.Н.: Нас волнуют загрязнение и вирусы, а психологические проблемы? С людьми что-то случается?
Э.С.: Не так много. Я имею в виду, люди знают, во что ввязываются. Они проходят через многочисленные психологические оценки. Я сталкивался с гораздо большим количеством инцидентов в армии в горячих точках, когда люди срывались с цепи немного чаще, чем обычно. Миссии – это совсем другой вид условий, потому вы знаете, что делаете. Участие в миссиях – это почти всегда добровольное занятие. Вы берете на себя ответственность.
Очень быстро вы УЗНАЕТЕ, что миссия может быть весьма пугающей. Вы ЗНАЕТЕ, что можете не вернуться. Поэтому, насколько я понимаю, эти люди – герои. Они настоящие супергерои планеты. Они занимаются тем, во что верят, а верят в то, что никому не причиняют вреда. Знаете, во всех делах мы ведь просто группа солдат, стремящихся успешно выполнить свою миссию. Это мы и делаем.
Д.Н.: Итак, вы собираете данные. Что с ними происходит дальше?
Э.С.: Ну, полагаю, как и в случае с инопланетянами и инопланетными космическими кораблями, дальше составляется база данных, в которой фиксируются собранные сведения. Ученые знают, где мы находимся. Они знают, на Марсе ли мы или в другой солнечной системе. Я уверен в том, что они ищут разные пригодные для обитания планеты, чтобы, возможно, перенести в безопасные места земную цивилизацию. Думаю, все данные помещаются в большую надежную базу данных для последующей оценки.
Д.Н.: Каковы инструкции по сбору образцов?
Э.С.: Ну, всё зависит от вида образца. Вакуумные контейнеры… Они выглядят как футляры для солнечных очков. Имеются и большие контейнеры, диаметром около 1 м, яйцеобразной формы. Все контейнеры герметически закрыты. Иногда в контейнер может вводиться специальный газ. Кое-какие контейнеры способны мгновенно замораживать содержимое.
Д.Н.: В общем, разные пробирки для разных образцов?
Э.С.: Разные пробирки для разных образцов. Имеются лишь два-три вида контейнеров, но все они выполняют одни и те же функции. Когда вы помещаете в них образец, вы можете взять воздух из местной атмосферы и наполнить его специальным газом, или, скажем, добавить… В контейнере содержится нечто вроде азота. Вы можете мгновенно заморозить содержимое и убрать газ, потому что со всем, что попадает на Землю, следует быть очень осторожными.
Роботы знают, какое количество на миллион твердых частиц плавает в окружающей атмосфере. Прямо сейчас даже в нашем помещении плавают триллионы частиц, а мы не можем их видеть. Мы ведь должны знать, являются ли они… Не причинят ли они вреда? Не создадут ли угрозы?
Д.Н.: Загрязнение.
Э.С.: Загрязнение. Поэтому, как только группа возвращается, все контейнеры помещаются в другой гигантский контейнер и отправляются куда-то еще.
Д.Н.: В целях безопасности?
Э.С.: Да. Всё верно, контейнер отправляется куда-то еще.
Д.Н.: Ваши проходы через порталы… Что Вы извлекаете их них для себя лично?
Э.С.: Ну, они меня вдохновляют. Проходы вселяют в меня надежду на то, что они могут помочь Земле и человечеству.Я отношусь с великим состраданием ко всем местам. Не думаю, что нам СЛЕДУЕТ отправляться на некоторые планеты, потому что они слишком красивы. Я не хочу, чтобы мы их загрязняли.
Д.Н.: Скажите, волнует ли проход через портал?
Э.С.: Проход через портал всегда волнует. Я имею в виду то, что всегда происходит нечто, чего не случалось раньше. Знаете, то, чего никогда не случалось, всегда записывается в книги, поэтому быть частью этого действительно волнует.
Д.Н.: Что эта технология сделала для планеты, сам факт, что мы можем это делать?
Э.С.: Это продвижение в науке. Как я уже говорил, все, что мы приносим с собой, связано с тем, что мы пытаемся создавать, со всем, что будет способствовать длительности пребывания человечества на планете и нашей защите. Мне бы хотелось увидеть изменение ситуации с экологией, чтобы ученые начали очищать планету. Я думаю так: “Прежде, чем прожить еще 200 лет, давайте сначала приведем в порядок планету”. Знаете, жить и любить – это здорово, но без очистки планеты…
Ученые могли бы повернуть технологию так, чтобы все, полученное с других планет, послужило на благо нашей планеты. Например, почва, поглощающая радиацию, и кое-что другое. Этим я и занимаюсь. Представьте, вы помещаете такую почву в океан, и она избавляет от радиации регион площадью 5 кв. км. Имеются потрясающие технологии, которые используются неправильно, но одновременно могут пойти на благо, если привлечь хороших людей. Если технологии попадут в хорошие руки, они послужат помощи Земле.
Д.Н.: Эмери, замечательная информация. Спасибо.
Э.С.: Не стоит благодарности, Джордж.
Д.Н.: Это программа Космическое Раскрытие. Спасибо за внимание.
