Раскрытие 5: “Путь к Раскрытию”. Интервью Джея Вайднера со Стивеном Гриром
Д.В.: Здравствуйте, д-р Грир. Спасибо за то, что Вы с нами.
С.Г.: С удовольствием.
Д.В.: Вы проделали долгий путь. Почему Вы? Из всех людей на Земле, которые занимаются этим… Вы же врач, и, казалось бы, не должны интересоваться этими проблемами. Занимаясь врачебной практикой, Вы ведь к настоящему времени были бы уже довольно состоятельным человеком?
С.Г.: Да.
Д.В.: Тогда, почему именно Вы?
С.Г.: На это есть несколько причин. В смысле связи с раскрытием, причина №1, почему я, потому что этим не занимался никто другой. Моей страстью были близкие контакты пятого рода, более высокие состояния сознания, обучение людей вхождению в состояние Самадхи, ясновидению и налаживанию мирного контакта с инопланетными цивилизациями. Вот с чего я начинал. И дела шли вполне успешно.
В 1992 году я занимался с группой из 60-ти человек на побережье Флориды возле Пенсаколы. Тогда появились и материализовались сразу 4 инопланетных космических корабля. Событие освещалось на первой странице местной газеты. Бах! После того со мной начали вступать в контакт разведывательные и военные сообщества. Конечно, ко мне обратился глава армейской разведки и спросил: Чем, черт возьми, Вы занимаетесь?”
Он понял, что я открыл Розеттский камень межзвездного контакта и общения с помощью взаимодействия сознания и когерентной мысли с технологическими системами, которые пришлось усовершенствовать инопланетянам с целью налаживания контакта. То есть, это не просто приглашение и призыв появиться.
Д.В.: Нет. Они бы никогда этого не сделали.
С.Г.: Это очень специфическая техника. Вот с чего мы начинали. Потом я в это втянулся и занимался исключительно этим с 1992 по 1994 годы. Тогда мне было чуть больше 30-ти лет. Я был очень наивным. Я думал, что если соберу свидетельства и выдам набор рекомендаций, тогда президент и другие исполненные благих намерений люди будут поступать правильно и раскроют все общественности. Ну, вот и мы, спустя четверть века.
Тогда, по умолчанию, я понял, что никто этого не сделает, ни в этой стране, ни в Китае, ни в России, ни в Объединенном Королевстве. Я ездил по миру. К концу 1990-х годов я понял, что ни Конгресс, ни президент, ни главы государств не заинтересованы в этой проблеме по нескольким причинам. Первая – фактор страха, назовем это так, запугивание. Вторая – насмешки. Большинство людей с положением, и уж определенно врач… Я ведь не психиатр, сидящий в башне из слоновой кости. Я – врач скорой помощи, травматолог, имеющий дело с жизнью и смертью.
Я ведь не сумасшедший в шляпе из фольги. Если вы касаетесь данной темы, вы рискуете разрушить свою репутацию и свою карьеру. В 1950-х годах, все, кто занимался чем-то подобным, подвергались намеренному высмеиванию.
У меня имеется документ ЦРУ (см. выше), в котором говорится о важности, психологической войны в связи с этой темой, о важности опровержения и высмеивания. То есть, тема попадала под ярлык фанатических приверженцев. Если вы связывались с ней, и вы – серьезный человек, занимающийся серьезными вещами… Например, президент, генерал, сенатор, врач или доктор физических наук, это, конечно, означает конец вашей карьеры, если вы недостаточно осторожны. Так устроено наше общество. Впрочем, меня это не волновало. Я знал, что проблема достаточно важна и реальна, чтобы принять решение: “Ну, значит, ею займусь я”.
К счастью, я продолжил свою карьеру врача скорой помощи до тех пор, пока не решил оставить медицину, потому что попытка делать все сразу меня просто убивала. В то время я растил четверых маленьких детей и был руководителем очень занятого подразделения – скорой помощи. Кроме того, я занимался челночной дипломатией с Вашингтоном от штата Северная Каролина. Это было чересчур. Поэтому я сказал себе: “Пора принимать решение о том, чем я намерен заниматься”.
Я оставил свою медицинскую карьеру. Именно это вы и делаете, когда считаете себя обязанным. Вот что я всегда говорю людям, считающим себя избранными: “Нет, в Библии говорится, что много званых, но мало призванных”. Все совсем не так. Призывают многих, но лишь немногие принимают решение ответить на “звонок”. Люди просто не хотят поднимать трубку, когда звонит телефон.
Телефон звонил. Я узрел необходимость. Поэтому и поднял трубку. Вот так все оказалось просто. Не более того. Плюс ко всему, я упрямый, настойчивый, и никто не в состоянии меня запугать. Конечно, мне угрожали люди из военного и разведывательного сообщества. Я всегда отвечал: “Да пошел ты! Если вы встанете на моем пути, то весь остаток жизни проведете в федеральной тюрьме Ливенворт. У меня имеются документы, в которых говорится о том, что все, что вы делаете, незаконно”.
Вот так я и стал одним из людей, которых не сажают в тюрьму. У которых много врагов, но и много друзей и сторонников. Мои многочисленные сторонники, как среди общественности, так и среди засекреченного мира, хотят видеть решение проблемы.
Д.В.: Безусловно.
С.Г.: Они отчаянно желают видеть разрешение проблемы, причем с позитивным и хорошим результатом.
Д.В.: Конечно.
С.Г.: Не все же они – социопаты, хотя на самом деле в засекреченных программах таких большинство. Проблема в том, что для подобного рода деятельности вы будете специально искать людей, наиболее агрессивных, наиболее жестоких и наиболее социопатических, потому что убивают каждого, кто встает на пути.
Д.В.: Верно.
С.Г.: Такова наша система. Она несовершенна, неприятна и не способствует тому, чтобы распевать “Будь рядом с нами, Господь”,[1] сидеть и медитировать. Есть люди, которые, ничто же не сумняшеся, ударят любого, стоящего у них на пути. Полагаю, это создает динамику. Я всегда иронически говорю: “Когда имеешь дело с хорошими людьми, одной из проблем становится то, что они хорошие”.
Д.В.: Да.
С.Г.: Не так ли? При необходимости, я могу быть приятным, но могу быть и сукиным сыном, если это нужно для дела, потому что занимаюсь чем-то большим, чем я, вы и кто-либо вообще. Мы пытаемся решить проблему, привнести знание, информацию и технологию, которые позволят создать новую цивилизацию, способную прожить в мире тысячи лет. Но это не произойдет до тех пор, пока не случатся две огромные вещи: честность и неподкупность занимающихся этим людей и мужество, потому что вам станут угрожать или подкупать.
В мае 1992 года прямо здесь в Парке Эстес подразделение Комитета по разведке палат Конгресса предложило мне $2 миллиарда, если я перейду в лагерь противника. Я отказался. Тогда они обратились к моей жене и попытались убедить ее. Она рассказывала, что они были такими приятными, очень меня хвалили и хотели перетянуть в свою группу. Я разъяснил, что они хотели меня подкупить, заставить замолчать. Я был в ярости. Я отказался и строго предупредил жену не вступать ни в какую полемику.
Но большинство людей берут $2 миллиарда. Также они предлагают… Если у людей и так уже есть деньги, им предлагают технологию, доступ и информацию, пребывание внутри небольшой клики, если они перейдут в лагерь противника.
Д.В.: Технологию, скажем, продления жизни, не так ли?
С.Г.: Нет-нет, просто знание, информацию и пребывание внутри засекреченного мира. Я знаю многих людей в сфере высоких технологий, не хочу называть имена, которые подходят ко мне и просят совета. Я всегда отвечаю: “Не поддавайтесь песне сирен, песне жадности”, тем не менее, они предают и уходят. Многие люди в уфологическим сообществе… Уфологии – это те, кто проявляют интерес к НЛО.
Следующее, что вы узнаете… Их вовлекают во все виды авантюр. Если вы посмотрите на вербовщиков, все они являются членами, агентами и оперативниками разведывательного сообщества. Я знаю многих таких людей. Поэтому вам следует оставаться честными и не поддаваться на приманки. Также вам понадобится мужество, чтобы устоять против угроз и клеветы
Эти две вещи являются обязательными качествами. Меня не волнует, кто вы. К сожалению, таких людей очень мало, особенно… У меня есть дом, находящийся рядом с Белым домом. Так вот, в политической сфере, в сфере высоких технологий и среди состоятельных людей, таких индивидуумов очень мало. Люди не хотят идти на риск потерять все. Я понял, чтобы заниматься тем, чем я занимаюсь, мне придется рискнуть всем: своей жизнью, своим благополучием, своей судьбой, в общем, всем.
Но большинство людей говорят: “Ох, нет, я не собираюсь это делать”. Затем им предлагают… Начинаются угрозы, кнут и золотая морковка, и они сдаются. Вот как работает система. К сожалению, большинство людей переходят в лагерь противников. Полагаю, нам нужно больше людей, желающих выходить вперед, не прятаться и делать то, что нужно. Видите ли, в связи с двумя качествами и ценностями, я очень старомоден. Я имею в виду настоящую этику и мораль. Сейчас в нашем обществе наблюдается настоящий этический и моральный кризис.
Конечно, наше общество докатилось до того, что моральными считаются даже сексуальные грешки наших лидеров. Я говорю о настоящей серьезной морали и этике, о вашей цели и способности сопротивляться коррупции и угрозам. Учтите, угрозы могут быть значительными. К сожалению, я обнаружил, что большинство людей не будут даже пытаться. Но достаточно людей, которые будут. На самом деле… Мне бы хотелось бросить вызов всем военным и разведке. Я знаю более 900 мужчин и женщин, работающих в Непризнанных проектах с ограниченным допуском (НПОД), в разных корпорациях и разных местах, которые подходили ко мне, подходят и сейчас, и передавали информацию, документы и сведения разведки. Кое-кто вышел публично. Вот так мы и запускали Проект Раскрытие. Несколько десятков таких людей имеют свои сайты на YouTube и в Интернете.
Но нам нужно больше подобных людей. Нам необходимо еще больше людей, которые бесстрашно выходят вперед на благо… Я называю их воинами Шамбалы, духовными воинами. Всем, кто смотрит нашу передачу и связан с одним из таких проектов, я хочу сказать следующее: вы свободны от всех клятв и обязательств в пользу национальной безопасности. Не важно, что вы подписывали.
Недавно я встречался с человеком, который подписал обязательство не разглашать информацию на протяжении 70 лет. Ему предоставили базовый уровень доступа к 18-ти НПОД. В этих командах такой базовый уровень доступа предоставляется всего трем людям из 6000. Он рассказывал, что ему пришлось подписать документ о неразглашении на протяжении 70 лет. Я имею в виду, что он обязан молчать даже после смерти. Я разъяснил, что его подпись не имеет никакой исковой силы, потому что проекты работаю незаконно.
Это незаконная операция, поэтому любой подписанный вами контракт с незаконной операцией недействителен и не имеет юридической силы. Изучите основное конституционное договорное право. То же самое я говорил всем тем мужчинам и женщинам, выходившим вперед и передающим информацию. Вы ничего не нарушаете. А вот люди, с которыми вы работаете, нарушают Конституцию, правовые нормы, и обманывают доверие людей.
Думаю, нам нужно надеяться на распознавание, потому что есть много людей, которые будут пытаться загружать вас ложной информацией. Этому подвергаемся все мы. Я тоже не небезгрешен, но пытаюсь быть очень старательным и осторожным. Я очень осторожен с тем, что изучаю. По существу, я всегда прошу присылать мне доказательство пребывания в команде, значок или эмблему. Любой, кто утверждает, что у него ничего нет в подтверждение, обманывает.
Д.В.: Верно.
С.Г.: Человек, участвовавший в работе 18 НПОД, прислал мне свой значок, данные о себе и так далее. Я получил их именно от него. Я согласился не разглашать его имени, потому что он просил об этом. Конечно, я бы предпочел, чтобы он пришел на передачу вместе со мной. Но как врач и честный человек я не собираюсь нарушать конфиденциальность.
Д.В.: Понятно.
С.Г.: За это меня ценят и всячески рекламируют. Я всегда заверяю, что не стану разглашать имена и не стану подвергать риску людей, которые боятся за свою безопасность и безопасность своей семьи. И еще вот на что следует указать: за последние четверть века никому из тех, кто снабжал меня информацией или документами, не угрожали, не убили и не обидели. Потому что мы создали систему для защиты всех нас. Не собираюсь входить в дальнейшие детали.
Д.В.: Хорошо.
С.Г.: Никому не причинили беспокойства. И вот что еще. В 1997-1998 годах я послал письмо главам всех ветвей американского правительства и агентств, главам всех трехбуквенных агентств (ФБР, ЦРУ и так далее). Если можно, мне бы хотелось поговорить об этом пару минут. Письмо называлось “если иное не установлено”. Письмо опубликовано на нашем сайте; так посоветовал поступить мой военный советник. Вот что это значит. Вы направляете письмо, скажем, директору ЦРУ или ФБР, в котором говорится: “если иное не установлено, я оцениваю то-то и то-то и собираюсь сделать то-то и то-то, а вы не должны предпринимать никакого действия против меня до тех пор, пока не поступит иного распоряжения”. Вот почему письмо называется “если иное не установлено”.
Я направил такое письмо, с уведомлением о вручении, всем разным агентствам и всем разным подразделениям. В нем говорилось: “Вот моя оценка. Эти проекты работают незаконно. Они не подвергаются конституционному надзору. Следовательно, они не имеют исковой силы из-за своей секретности. Поэтому никакой документ под грифом “совершенно секретно”, материал или человек, выходящий вперед, не подвержен преследованиям, согласно общим законам и Закону о Национальной Безопасности. “Если иное не установлено”, мы начинаем разглашение этих документов, свидетельств и людей как разоблачителей, и вы не можете их преследовать”. И вот уже на протяжении 20-ти лет, с 1998 года и по сей день, никто не обращался ко мне и не говорил, что моя оценка ошибочна, ни словесно, ни в письменной форме.
Д.В.: Вот и всё.
С.Г.: И вот кое-что еще: многие люди не знают, что зеленый свет Проекту Раскрытие дал глава разведки, глава Объединенного комитета начальников штабов.
Д.В.: Почему?
С.Г.: В то время, адмирал Уилсон… Многие слышали об Эдгаре Митчелле. В свое время я просвещал его и делился информацией. Я пригласил Митчелла на брифинг, который меня просили провести в Пентагоне весной 1997 года, для J-2. J-2 – это глава разведки Объединенного штаба. Еще до встречи я послал адмиралу документ, который тоже опубликован на нашем сайте.
Учтите, что речь идет о Национальном управлении космической разведки – сверхсекретной организации, имеющей дело со шпионскими спутниками. В документе содержались кодовые названия проектов и их кодовые номера на начало 1990-х годов. Суть документа – тревожное оповещение. Оказывается, была группа людей, которые пытались проникнуть за периметр, чтобы шпионить за искусственными НЛО, прилетающими и улетающими. Такие искусственные НЛО были обратно восстановленными инопланетными средствами передвижения, проверялись их летные качества. Данный документ был направлен адмиралу еще до брифинга, причем продолжительность брифинга планировалась примерно 45 минут.
Адмирал узнал одно из подразделений и связался с его представителями. Он сказал: “Это адмирал Уилсон. Я – J-2, глава…” Ему ответили: “Да, сэр, мы знаем, кто Вы”. Далее последовал нижеприведенный диалог:
Адмирал: “Я требую посвящения в проект”.
Они: “Сэр, мы знаем, кто Вы, но Вам не нужно знать”.
Адмирал: “Твою мать, я – глава разведки Объединенного комитета начальников штабов. Как такое возможно, что мне не нужно знать?”
Они: “Сэр, мы не можем обсуждать это с Вами”.
И повесили трубку. Заблокировали его. Поэтому, к тому моменту, когда я прибыл на брифинг, адмирал был напуган, пребывал в бешенстве, и это было ужасно. Полный конституционный кризис. В конечно итоге, планируемый 45-минутный брифинг, презентация и посвящение адмирала в той степени, в которой я располагал информацией, растянулся на 2-3 часа. Да и закончился он только потому, что Эдгар торопился на какое-то телевизионное интервью в Нью-Йорке. В конце брифинга я спросил адмирала, не поможет ли он мне обнародовать эту информацию? Он ответил: “Как я могу сделать это, если они даже не сочли нужным посвятить меня в один единственный проект?”
Я давно узнал, что самый лучший способ сделать это – сравнить с бомбардировщиком B-2 Стелс. У “них” есть нечто, способное описывать круги вокруг бомбардировщика. Точка, установка, привязка. В общем, я получил шах и мат.
Ниже приводится мой диалог с адмиралом:
Я: “Вам необходимо возглавить группу и попытаться взять все под контроль”.
Адмирал: “Как я могут сделать это, не получив приказ от гражданских властей? С кем еще Вы встречались?”
Я: “Я оповестил директора ЦРУ, Министра обороны, Президента, Сенатора (я не хотел разглашать имя в разведывательном комитете)”.
Адмирал: “Ну, и что произошло?”
Я: “Всем им тоже отказали в доступе”.
Адмирал: “Тогда, черт возьми, что мне делать? Меня уберут в тень и сочтут безответственным, если я сделаю нечто подобное без приказа гражданского правительства”.
Я: “Ох, Вы не получите приказ от Президента Клинтона’.
Адмирал: “Тогда я не могу сделать это. Но, смотрите, Вы – гражданское лицо. У Вас нет допусков (их действительно нет). Вы никогда не занимали никакого поста в правительстве (и это правда). Вы можете делать всё, что хотите”.
Потому что, как я уже говорил, такие проекты незаконны. Они не подпадают под защиту закона. Вы делаете всё, что нужно, чтобы донести эту информацию до общественности. Повторяю: Проект Раскрытие получил зеленый свет от главы разведки Объединенного комитета начальников штабов, J-2, весной 1997 года.
Д.В.: Зачем нужны такие люди, как Вы, чтобы это делать?
С.Г.: Потому что когда они делают запрос по цепочке команд, им не предоставляют информацию. Помните, в предыдущем эпизоде я рассказывал о структуре секретности и о том факте, что даже если вы занимаете очень высокое положение… Например, когда я просвещал генерала Патрика Хьюза, генерала, бывшего главой Разведывательного управления обороны, такого же крупного как ЦРУ… Это подразделение занимается сбором разведывательной информации для Пентагона, в противоположность гражданскому подразделению – ЦРУ. Так вот, генерал Хьюз тоже направлял запрос по этой проблеме, и ему тоже ничего не сказали.
Именно потому, что мой военный советник, один из них, знал этого генерала, работал с ним в другой программе, он и организовал брифинг. Еще один официальный брифинг намечался в Пентагоне, для E Ring, в офисах генералов Разведывательного управления обороны. На добровольных началах я проделал всю подготовительную работу, поскольку считал, что мужчин и женщин, пытавшихся поступать как лучше для нашей страны, держат в кромешной темноте. Вот чего не понимает общественность.
Многие военные тоже становятся жертвами секретности. Всё так. Из-за секретности наших мальчишек посылают на верную смерть. Поэтому я сказал, что всё сделаю сам. Когда я прибыл туда, генерал Хьюз подошел к книжному шкафу, взял маленькую куклу, маленькую игрушку-инопланетянина, которую можно найти в магазине, и сказал: “Это всё, что я получил в ответ на мой запрос на эту тему. Они ничего не говорят”. Я ответил: “Да, сэр, я знаю. Такое уже случалось с рядом людей, находящихся в Вашей ситуации, на Вашем уровне” и объяснил, почему.
Затем я провел брифинг. Интересно, что генерал поделился чем-то, что меня одновременно и расстроило и пробудило любопытство. Он поведал: “В 1960-х годах (брифинг имел место где-то в 2000 году, забыл, когда точно), мой отец узнал кое-что о связанных с НЛО тайных программах, но его никто не слушал и не воспринимал серьезно. Он знал, насколько опасны были эти программы. Всё закончилось тем, что отец застрелился. Нас всех интересует, почему Вы до сих пор не покончили с собой”.
Это был первый вопрос, который задал мне генерал: “Д-р Грир, почему Вы до сих пор не убили себя?” Я ответил: “Ну, у меня другое видение того, как всё может обернуться. Я никогда не приходил в отчаяние. Конечно, разочарования были, но отчаяние — никогда”. А вот отец генерала пребывал в полном отчаянии. Далее генерал спросил: “А разве этим не занимаются люди, работающие в Разведывательном управлении Министерства обороны?” Я сказал, что в Проекте Раскрытие у меня есть свидетели, работавшие в НПОД. Тогда он поинтересовался, почему они не рассказывают ему?” “Потому, что они думают, что Вы не согласитесь с программой и с тем фактом, что все делается незаконно”.
То же самое происходило с Лордом Хилл-Нортоном. О нем слышали многие люди. Лорд Хилл-Нортон был пятизвездочным адмиралом. В былые времена его называли “морским лордом”. Он являлся Министром обороны Великобритании, а также главой Военного комитета НАТО.
Питер Хилл-Нортон: Конечно, совершенно безнаказанное вхождение транспортного средства из внешнего космоса, определенно инопланетного, в нашу оборонную базу в этой стране не может способствовать интересам обороны. Со стороны министров, конкретно, Министерства обороны, просто непорядочно говорить, что произошедшее ночью в декабре в Суффолке “не представляет интереса с точки зрения обороноспособности».[2]
Адмирал Хилл-Нортон попросил меня приехать в его коттедж, красивый старинный дом в Хэмпшире, и встретиться с ним. Он просил предоставить ему тот самый материал, который я собрал для президента. Я согласился, приехал, и мы встретились. Я был с семьей; семья ушла на экскурсию в Собор Солсбери, а я отправился на встречу с адмиралом.
Собор Солсбери
Всё оказалось весьма прозаично. Люди интересуются, как такое может происходить. Они обращаются ко мне и просят сообщить информацию, потому что хотят знать. Лорд Хилл-Нортон рассказал следующее: все то время, что он был главой Министерства обороны, а также главой М15 и М16… Это не так в Америке, где директор ЦРУ и Министр обороны – это две отдельные должности.
Лорд сказал: “Я никогда и ничего не знал. Я услышал эту информацию только после того, как покинул свой пост. Почему мне ничего не говорили?” Я ответил вопросом на вопрос. Он рассердился и переспросил, что я имею в виду. Он думал, что я – нетерпеливый янки, американец. Тогда я задал вопрос: “Что бы Вы сделали, если бы узнали о существовании незаконной Кабалы, вовлеченной в убийства, криминальную деятельность, торговлю наркотиками, и всё это держится в секрете? Они убивают многих людей и нарушают законы не только Вашей страны, но и Америки и другие стран”. Лорд ответил: “Я бы не потерпел такого ни одной долбаной минуты!” Он был в ярости. “Вот почему Вам ничего не говорили”.
Д.В.: Понятно.
С.Г.: Я продолжил: “Дело в том, что на любого человека составляется психологический профиль. Вы – человек прямой. Вы бы не согласились с их программой. Вы стали бы для них проблемой. А если бы Вы стали проблемой, им бы пришлось Вас убить. Вас не посвятили потому, что Вы – хороший человек”. В его голове как будто потухла лампочка, и проступил его настоящий возраст – где-то больше 80-ти лет. Казалось, такая информация его сильно угнетала.
Я заметил: “Нет, это не комплимент. Это значит, что они не хотели, чтобы Вы знали, потому что Вы – честный и мужественный человек. Вы бы с этим не согласились. И тогда им бы пришлось поступить с Вами так же, как и со многими другими людьми.
Многие люди не знают, что в конце Второй мировой войны генерал Джордж Паттон договаривался с Полом Меллоном и Аленом Даллесом, чтобы забрать один из летающих дисков Адольфа Гитлера. Диск находился не полностью в рабочем состоянии. В то время нацисты работали над созданием технологии антигравитации, которая затем должна была использоваться в качестве секретного оружия. Так вот, генерал Паттон собирался раскрыть всё это на благо человечества.
Генерала Паттона убили. Убили и Форрестола. То есть, путь Кабалы выстлан мертвыми телами. И это не теория заговора. Итак, вот что я сказал Лорду Хилл-Нортону: “Вот почему Вас не посвящали и держали в темноте”. То же самое я говорил генералу Хьюзу: “На Вас составили психологический профиль, и они бы не чувствовали себя в безопасности, передавая Вам эту информацию. Вы бы не смирились с таким незаконным, жестоким поведением.
То, что Вас держали в неведении, – это своего рода показатель, лакмусовая реакция на определение того, что Вы за них или против них. Дело не в Вашем звании. Вот почему одни директора ЦРУ знали, а другие нет. Одним президентам частично сообщали информацию, а другим нет. Вот почему одни сенаторы владеют знаниями, а другие нет. Это лакмусовая реакция. Согласитесь ли Вы или нет? Если они считают, что Вы причините им много хлопот, и Вас придется ликвидировать, тогда Вам никто, ничего и никогда не скажет”.
А вот в моем случае, я причиняю много хлопот, но я не в системе. Я обычный гражданин.
Д.В.: В фильме Крестный отец 2 Майкл Корлеоне сформулировал это наилучшим образом: “Вы – честный человек”. А это означает, что вы опасны.
С.Г.: Верно. Честный человек, мужественный и неподкупный. А это очень опасно, когда вы имеете дело с этой толпой.
— — — — — — — — — —
[1] Популярная народная песня, которую поют под гитару у костра, взявшись за руки.
[2] https://kp.ua/incidents/191110-brytanyia-rskryla-sekretnuui-ynformatsyui-ob-nlo
