ТАОИЗМ – Учение, Которое Могут Понять Немногие

Лао‑Цзы писал:
«С теми, кто добр ко мне, я добр;
И с теми, кто недобр ко мне, я добр.
И таким образом все становятся добрыми».

Основан: в VI веке до н. э.
Основатель: Лао‑цзы (Старый Философ). Существует много путаницы относительно основателя таоизма. Некоторые даже сомневаются, существовал ли он вообще. Согласно одной легенде, настоящее его имя было Лай Эрх, родился он предположительно в 604 г. до н.э., а умер предположительно в 524 г. до н.э.
Место: Китай.
Священные книги: Дао Дэ Цзин («Книга пути и достоинства») – самая короткая из всех священных книг в мире. Предположительно написана Лао‑цзы в конце жизни. И хотя в ней всего около пяти тысяч слов, она настолько непонятна, что по сей день является предметом исследования.
Распространение: Китай, Корея и Маньчжурия, США.
Религиозные течения: таоизм – мистическая религия, поэтому у нее много толкований и сект.

Встреча двух философов

В те времена, когда слава Конфуция только начинала распространяться по всему Китаю, в этой стране жил еще один философ, имя которого было на устах у его многочисленных поклонников.
Конфуций слышал о нем. Его имя Лао‑цзы из города Лоян, где он работал хранителем архива императорской библиотеки. Учение Лао‑цзы показалось Конфуцию очень необычным, и позднее, когда он был приглашен в императорскую библиотеку изучать рукописи по древнекитайской музыке, Конфуций отправил к Лао‑цзы посыльного с сообщением, что хочет с ним встретиться.
Когда посыльный ушел, Конфуций сел на циновку и начал читать рукопись, написанную на бамбуковых полосах. Занятый изучением текстов, он услышал, что кто‑то вошел в комнату. Он поднял глаза и увидел, что к нему идет лысый длиннобородый старик. Конфуций немедленно встал, демонстрируя должное уважение к старшему по возрасту.

«Что ты читаешь, господин?» – спросил старик.
«Книгу перемен, – ответил Конфуций, понимая, что старик, стоящий перед ним, не кто иной, как сам Лао‑цзы. Потом он добавил: – Мудрецы древности изучали эту книгу, как мне сказали».
«С какой целью ты читаешь ее?» – спросил Лао‑цзы.
«Книга перемен учит гуманизму и справедливости».
«Гуманизму и справедливости! – воскликнул Лао‑цзы и нетерпеливо начал расхаживать по комнате. – Разве голубь купается целый день, чтобы стать белым? Нет. Он белый от природы. Так же и люди. Если они добры и справедливы в душе, их не нужно учить справедливости».
С этого начался долгий спор между двумя философами. Говорил в основном Лао‑цзы. Время от времени он задавал Конфуцию вопросы, на которые тот очень вежливо отвечал.

«Зачем ты хочешь узнать о вещах, которые происходили в давние времена? Какой тебе в этом интерес и какая выгода?» – спросил Лао‑цзы.
«Я полагаю, – ответил Конфуций старику, – что люди рождаются хорошими, а учение и знания помогут им оставаться такими. Но прежде чем мы сможем получить новые знания, мы должны сначала узнать старые, вот почему я думаю, что мудрость наших предков следует тщательно изучать». Этот ответ рассердил Лао‑цзы.
«Люди, о которых ты говоришь, господин, уже сгнили в могилах. Оставь свое важничанье и забудь о своих грандиозных планах научить мир справедливости. Тебе это не нужно. Вот что я хочу тебе сказать – и это все!»
Он повернулся и вышел из комнаты.
Позднее, когда Конфуций вернулся к своим последователям, все они стали горячо интересоваться его встречей с Лао‑цзы и тем, что он думает о нем. Конфуций подумал немного и сказал:
«Я знаю, как летают птицы, как плавают рыбы, как бегают животные. Бегуна можно поймать в западню, пловца – на крючок, а летуна подстрелить стрелой. Но есть дракон. Я не могу сказать, как он с помощью ветра пробирается через облака и поднимается к небу. Сегодня я увидел Лао‑цзы и могу сравнить его только с драконом».
Последователи Конфуция поняли из его ответа, что Лао‑цзы произвел на их Учителя сильное впечатление, но он понял его не лучше, чем понимает то, как дракон взмывает в небо.
Кем же был этот пользовавшийся большим уважением сердитый старик Лао‑цзы? Чему учил и что мы знаем о нем?

Что мы знаем о Лао‑цзы

В деревне Кеуджин прихода Ли округа Цоу жил бедный человек по имени Лай со своей женой. На третий год правления двадцать первого Владыки династии Чжоу – около 2530 лет назад – жена Лая родила мальчика, которого они назвали Лай‑Пе‑Ян.
О детстве Лай‑Пе‑Яна известно мало. Известно, что довольно рано он стал хранителем царских архивов в городе Лояне и оставался им много лет.
Работа в императорской библиотеке давала возможность Лай‑Пе‑Яну много учиться. Когда позднее он начал высказывать свои воззрения на философию и религию, он завоевал уважение и восхищение многих людей, которые стали называть его Лао‑цзы, что означает «Старый Философ».
Но слава не изменила жизнь Лао‑цзы. Он как был хранителем императорских архивов, так им и оставался и мог бы оставаться в императорской библиотеке до конца своей долгой жизни, если бы правители его провинции не становились хуже день ото дня.
Когда правители стали такими себялюбивыми и бесчестными, что Старый Философ счел для себя оскорблением жить под их властью, он решил покинуть место, где прожил почти всю свою жизнь. В то время ему было девяносто лет. Но он принял решение уйти из императорской библиотеки, покинуть Лоян и провинцию, в которой жил и которая была его домом.
И ушел.

Когда он дошел до границы провинции, страж узнал Старого Философа и не хотел его пропускать.
«Почему ты не пропускаешь меня?» – спросил Лао‑цзы.
«Учитель, ты великий философ, – ответил страж границы, – и твоя слава известна повсюду. Но ты еще не записал свое учение. Если ты покинешь нас сейчас, у нас не останется даже записей твоего учения».
«Если я запишу свое учение, ты пропустишь меня?» – спросил Лао‑цзы.
«Да, Учитель!»
Лао‑цзы сел на землю и записал самые важные положения своего учения – небольшую книгу около двадцати пяти страниц, которую назвал Дао Дэ Цзин, что можно перевести как «Книга пути и достоинства».
Эту маленькую книгу он отдал стражу границы, и тогда ему было позволено покинуть провинцию.
Лао‑цзы ушел, и больше о нем никогда не слышали.
Это все, что мы знаем о Старом Философе.

О Конфуции мы знаем многое: где и как он жил, чем занимался всю жизнь и как он это делал. Знаем даже, какую пищу любил, как принимал гостей, как спал. О Лао‑цзы почти ничего не известно.
Когда мы ставим рядом то, что нам известно о Конфуции и Лао‑цзы, мы можем сравнить их с двумя статуями в старом музее.
Статуя Конфуция стоит освещенная солнечными лучами на том месте, где мы можем отчетливо ее видеть. Статуя Лао‑цзы выглядит больше как тень, чем что‑то реальное, поскольку стоит в тени, в дальнем углу.
Маленькая книжка, которую он написал в возрасте девяноста лет, перед тем как исчез, – единственное доказательство существования призрачного Лао‑цзы в реальном мире.
В Китае и других странах было написано много книг в десять, сто раз более объемных, чем Дао Дэ Цзин, которые уже давно забыты.
Однако маленькая книга, написанная Лао‑цзы, не забыта. Почему? Чему такому учит этот старый философ, что его небольшая книжка должна была пережить много сотен лет?

Дао Дэ Цзин

Дао Дэ Цзин до краев наполнена мыслями. Некоторые понять легко, иные трудно, а какие‑то и вовсе невозможно.
Во‑первых, Лао‑цзы учит, что Тао – это Великое Начало всего в мире и люди, которые хотят вести добродетельную жизнь, должны следовать Тао.
Что такое Тао, понятно не совсем четко. Слово «Тао» представляет для всех переводчиков большую трудность. Некоторые говорят, что оно означает «путь».
Другие утверждают, что оно означает «образ действий».
Третьи – что это «разум».
Четвертые – что это «слово».
А некоторые говорят, что это «Бог».
Сам Лао‑цзы предупреждал, что мы никогда не сможем узнать ничего о Тао, если уже не знаем о нем всего.

«Те, кто знает, не говорят, а кто говорит – не знают», – написал он в своей небольшой книжке.
Если мы не знаем, что такое Тао, мы никогда не сможем узнать что‑либо о нем от тех, кто знает. И все же именно это Тао, о котором мы никогда не сможем ничего узнать, если уже не знаем, – самое важное в жизни.
Конфуций тоже не утверждал, что знает что‑то о Боге на небесах. Но он учил, что люди должны стараться быть хорошими, а Бог позаботится о Себе.
Лао‑цзы учил совершенно противоположному. Первый долг людей, которые хотят вести добропорядочную жизнь, – верить в Тао (Путь или Бога), и мир позаботится о себе сам.
Конфуций учил, что люди рождаются хорошими, Лао‑цзы тоже учил этому. Но Конфуций говорил, что люди могут оставаться хорошими, получая надлежащее образование, тогда как Лао‑цзы верил, что людям нет необходимости учиться чему‑либо.
«Те, кто познал Тао, не очень ученые, – писал он. – А очень ученые не знают Тао».
Это может означать, что хорошие люди должны быть невежественными. Возможно, это не совсем то, что имел в виду Старый Философ. Трудно сказать, что он на самом деле имел в виду, и никто этого не знает.

Помимо этих непрозрачных высказываний в его маленькой книге содержится несколько очень четких и хороших идей. Одна из них – против войны:
«Великая цель Хорошего Человека – хранить мир. Ему не доставляет удовольствия выигрывать в сражениях и убивать своих соотечественников».
Лао‑цзы не только против убийства людей на войне, он вообще против убийства преступников в качестве меры наказания за их преступления. По его мнению, убивая преступников, люди не становятся лучше, и преступность не исчезает. Единственный способ сделать людей хорошими, считал он, – обращаться с ними всегда по‑доброму.
«С теми, кто добр ко мне, и я добр, – писал он в своей маленькой книге. – И с теми, кто недобр ко мне, я тоже добр. И таким образом, все становятся добрыми. С теми, кто искренен со мной, искренен и я. И с теми, кто неискренен со мной, я тоже искренен. И таким образом, все становятся искренними».

Позднее он написал:
«По‑настоящему добрый человек любит всех людей и не ненавидит никого».
Отрывков, которые легко понять, в его книге немного. В основном Дао Дэ Цзин весьма туманна.
Так что, поставив рядом учения Конфуция и Лао‑цзы, мы вновь возвратимся к сравнению с двумя статуями в старом музее.
Учение Конфуция залито светом, и нам его легко понять. Он учит тому, что:
люди не должны думать о Боге на небесах и жизни после смерти;
люди рождаются хорошими и должны оставаться хорошими на протяжении всей своей жизни;
путь к добру и добродетельной жизни должен пролегать через знания, почитание предков, преданность детей своим родителям, верность подданных своим правителям и, прежде всего, справедливость.
Все эти положения учения Конфуция легко понять.
Но учение Старого Философа скрыто в полумраке. Мы редко понимаем, что он имеет в виду и что мы должны понять из его высказываний.
И все же его небольшая книжка стала основой религии ТАОИЗМ, что означает «религия пути» или «религия бога».
Священной книгой таоизма является книга Дао Дэ Цзин.

Идолы таоизма

Допустим, люди нашли книгу и прочитали:
«Плати за несправедливость добротой, за зло – добром. Абракадабра, его дыхание – вздор. Если людьми трудно управлять, это потому, что они слишком мудры. Разложи по полочкам, омар короткий и длинный».
Представим, что эта книга полна подобных записей. Можно предположить, что люди, найдя ее, прочитают только те части, в которых есть смысл, а если они действительно хорошо написаны, люди запомнят их и забудут все остальное, в чем вообще нет смысла.
Точно так же можно предположить, что последователи Лао‑цзы взяли из Дао Дэ Цзин прекрасное и разумное, забыв обо всем остальном.
Это не так.

Они сделали наоборот.
Все прекрасное и разумное в Дао Дэ Цзин они забыли, а то, в чем отсутствует почти всякий смысл, – абракадабру – они запомнили.
Правда, никто так и не смог их понять, они написали длинные книги, объясняющие то, в чем не было никакого смысла.
Затем пришли другие и написали книги, содержащие объяснение их объяснений.
А потом последователи последователей стали объяснять толкования Дао Дэ Цзин.
Так продолжалось два или три столетия, в течение которых приверженцы таоизма не изучали книгу Лао‑цзы. Вместо этого тратили массу времени и сил на изучение разъяснений толкователей, которые, в свою очередь, объясняли первые толкования Дао Дэ Цзин.
В основном эти ставящие в тупик толкования объясняли то, о чем старый философ Лао‑цзы никогда и не думал, не мечтал, не писал в своей книге.
Например, некоторые утверждали, что где‑то далеко есть остров в море, такой прекрасный, что всякий, кто ступит на него, будет жить вечно. И на том замечательном острове протекает река, и всякий, кто искупается в этой реке, останется вечно молодым.
Так как таоисты не могли найти этот чудесный остров и замечательную реку, они надеялись изобрести какую‑нибудь пилюлю или лекарство, которое подарит людям вечную жизнь и вечную молодость.

Также в своих толкованиях они писали, что всякий, кто поймет Дао Дэ Цзин, с легкостью сможет превратить чугунную болванку в золото и серебро.
Мы уже видели, как учения великих людей часто толкуются их последователями ошибочно. Вспомним, например, как принц Гаутама Будда учил своих приверженцев не поклоняться идолам, а они позднее сделали идол из самого Будды. Принц Махавира учил своих последователей, что нет бога, которому люди должны поклоняться, позже они превратили Махавиру в подобие бога и двадцати трех Джайнов.
Но ни один из великих учителей древности не был понят так неправильно и истолкован так ошибочно, как старый философ Лао‑цзы.
В той части своей небольшой книги, которую можно понять, Лао‑цзы учил людей жить просто, перестать воевать и идти по Праведному Пути. Но его последователи пришли к выводу, что им следует раскрыть секрет молодости и вечной жизни.
Спустя почти пятьсот лет после того, как была написана книга Дао Дэ Цзин, таоист по имени Чан Тао‑линь будто бы обнаружил секрет напитка – эликсира вечной жизни.
И таоисты сразу же начали поклоняться ему. По сей день люди поклоняются его праправнукам. Их вождя, потомка Чан Таолиня, называют Жемчужным Императором. Он живет в горах Дракона‑Тигра рядом с провинцией Цзянси и, подобно царю, правит своими приверженцами.
Помимо Жемчужного Императора таоисты поклоняются многим идолам – драконам, крысам, ласкам и змеям.

Они верят в то, что если будут носить с собой золу определенного вида или камни с определенными надписями на них, то станут неуязвимы для пуль, не утонут в воде и не сгорят в огне.
Со временем их вера широко распространилась на чертей, демонов, русалок, эльфов, вампиров, гномов, гоблинов и других злых духов.
Миллионы таоистов в Китае по‑прежнему верят в них. Во всем, что они делают, когда едят и пьют, ходят или отдыхают, они видят злых духов, которые, по их верованиям, таятся повсюду, чтобы причинять им вред.

Человек, который убил дьявола

Есть много способов отгонять злых духов и защищаться от них – в это верят таоисты.
Когда таоист идет по лесу, он либо поет, либо свистит, потому что верит, что его музыка помешает злым лесным духам приблизиться к нему, поскольку те не любят музыку, подобно тому как комары не любят дым.
В домах некоторых китайцев человеку приходится пройти по изогнутому коридору, прежде чем он войдет в первую комнату. Это сделано специально для того, чтобы злой дух – если он попал в дом – ударился об стену и разбился. Подчас в том месте, где в наших домах обычно входная дверь, нарисованы леса и джунгли. Это не только украшает фасады домов, но и выполняет еще одну функцию: отгоняет злых духов, которые могут попытаться забраться в дом. Попытавшись подобраться к дому, они непременно разобьются на входе о нарисованный лес и джунгли, и больше о них никто не услышит.

Самые страшные злые духи, по верованиям китайцев, живут в горах. Чем больше горы, тем, естественно, сильнее их духи.
В Китае существует множество преданий о злых горных духах. Иногда людям удавалось перехитрить их. Рассказ, приведенный ниже, свидетельство тому.
У подножия горы Лай‑Лу когда‑то располагался постоялый двор, где останавливались на отдых проезжавшие мимо путешественники. Но если какой‑нибудь путешественник оставался на ночь, с гор спускался злой дух Лай‑Лу с пятьюдесятью дьяволами в мужском и женском обличьях и убивал его.
Однажды волшебник Пай‑Хи пришел на тот постоялый двор и решил остаться на ночь. Он все знал об этом месте, но, будучи великим волшебником, не боялся.
Пай‑Хи прибыл днем и удобно расположился. А когда стемнело, зажег свечу и принялся читать тексты, отгоняющие злых духов.
Так и сидел Пай‑Хи у зажженной свечи совершенно один.

Прошел час.
Еще час прошел.
Со свечи начал капать жир, она все таяла и таяла.
Ровно в полночь дверь открылась, вошли десять высоких мужчин, одетых в черное, и сели рядом с Пай‑Хи. Не говоря ни слова, начали играть в азартную игру. Волшебник сделал вид, что не видит их.
Но, читая, он достал небольшое волшебное зеркальце и посмотрел в него.
От увиденного у него застучали зубы. Это были десять собак, сидящих рядом и играющих в азартную игру. Он быстро взглянул на сидящих рядом, но нет – десять игроков‑мужчин. Он снова посмотрел в зеркало и снова увидел в нем собак.
Теперь Пай‑Хи знал, кто эти игроки, но хотел в этом удостовериться. Он взял свечу и начал ходить по комнате, по‑прежнему притворяясь, что читает.
Расхаживая взад‑вперед, он подходил к игрокам все ближе.
Когда подошел совсем близко, внезапно поднес свечу к одному из них. И сразу же почувствовал запах паленой шерсти.
Волшебник быстро достал нож и бросил его в игрока. Иные же вскочили и убежали, а тот, которого Пай‑Хи подпалил свечой, упал на землю.
Когда Пай‑Хи наклонился, чтобы посмотреть, убил ли он его, увидел на земле мертвую собаку.

Почему таоизм нашел много последователей

Около ста лет назад, после того как была написана Дао Дэ Цзин, один из вождей таоистов написал книгу, в которой были следующие слова:
«Проходить через прочный металл или камень, сквозь огонь или воду возможно для того, кто пребывает в гармонии с Тао».
Влияние таких учений о магии со временем усилилось. Миллионы невежественных китайцев уверовали в них и стали бояться волшебников, а также священнослужителей, которые утверждали, что обладают властью над злыми духами. И тем не менее число последователей таоизма быстро росло.
Причину нетрудно понять.
Давным‑давно эти китайцы поклонялись силам природы и верили, что у всего сущего в природе есть духи.
Позднее они разделили духов природы на две группы: добрых духов, которых называли шен, а злых – квей.
Китайцы не забыли свою старую религию, и по сей день верят в добрые дела духов шен и злые – духов квей.

Но даже добрые духи шен иногда перестают быть хорошими. Например, добрый дух дождя иногда не дает его, когда он очень нужен. Это происходит потому, как считают китайцы, что добрый дух дождя заснул. Чтобы разбудить его, они делают из бумаги и дерева огромного дракона и раскрашивают его в яркие цвета. Этот дракон олицетворяет доброго духа дождя. Люди носят этого дракона по улицам и громко поют, чтобы разбудить духа. Если он не просыпается, они угрожают побить его. Если дождь и после этого приходит, они и в самом деле бьют и разбивают этого дракона. Иногда, правда, пытаются подкупить, обещая ему высокий титул. Когда начинается дождь, они сдерживают свое обещание.
Когда в таоизме появилось учение о злых духах и магии, люди, которые еще помнили свою старую веру в духов, были готовы слушать волшебников и удивительные истории о Жемчужном Императоре.

Буддизм в Китае

На протяжении пятисот лет после смерти Конфуция таоизм и конфуцианство были двумя религиями, распространенными в Китае.
Когда император Цинь приказал сжечь книги Конфуция и его последователей, он позволил сохранить таоистские писания. Император Цинь сам надеялся найти волшебную пилюлю, которая даст ему возможность жить и править Китаем вечно. Это была одна из причин, по которой он поощрял таоистское учение в годы своего правления. Но после его смерти последователи Конфуция стали самой мощной силой в Китае.
Тем временем китайские купцы, ездившие в Непал и Индию, вернулись с поразительными историями о принце Гаутаме.

С течением времени рассказы китайских купцов о принце и его учении становились все удивительнее и передавались из уст в уста. Люди восхищались принцем из далеких краев.
Как мы уже увидели, китайцы почитают и всегда почитали своих предков. Для них умершие – почти такие же реальные люди, как и живые. Естественно, они хотели знать, что случилось с их предками после их смерти.
Ни таоизм, ни конфуцианство не давали ответов на вопросы о жизни после смерти. Когда китайцы услышали о существовании религии, которая рассказывает о жизни после смерти и нирване, им захотелось узнать о ней все.
И таким образом учение Будды, сильно измененное его последователями, стало медленно распространяться по всему Китаю.
Приблизительно через пятьсот лет после смерти Конфуция император Мин‑ди стал буддистом и приказал перевести на китайский язык и учить народ по Трипи‑таке – священному писанию буддизма.

Последователи Конфуция, которых в стране было много, отчаянно боролись с религией индусов. Но после многих лет борьбы буддизм победил. Он распространился по всей стране и укоренился в ней, как дуб. Китайцам нужна была религия, которая объясняла бы им вещи, которые не объясняли ни таоизм, ни конфуцианство. И буддизм был как раз такой религией.
Приняв буддизм, народ Китая не отказался от других религий, просто добавил к ним еще одну. Будда, которого китайцы называют Омито Фу, присоединился к компании их любимых Конфуция и Лао‑цзы.
В настоящее время о китайцах говорят как о народе, который следует «Трем Учениям» – Конфуция, Лао‑цзы и Будды.
Порой один китаец является приверженцем всех трех учений. У буддизма самое большое число последователей. Но его влияние на народ Китая не столь велико, как влияние конфуцианства.

Конфуцианство в наши дни

Главная причина, по которой китайский народ принял буддизм, состояла в том, что он дает ответы на вопросы о смерти и небесах.
Но люди не проводят все время, размышляя о том, что будет с их душами после смерти. Они едят, пьют и спят, делают обувь, головные уборы и одежду, строят дома, чтобы в них жить. Они готовят еду, поют песни и играют на лютне. Когда счастливы, пишут книги, рисуют картины, рассказывают истории, путешествуют, покупают и продают, плавают, играют в разные игры, едят сладости, которые им очень нравятся. Словом, делают много того, что не имеет отношения к мыслям о смерти или после нее.
Временные затраты на мысли о Боге и беспокойство о том, что произойдет с их душами после смерти, в сравнении подобны маленькой красной вишне рядом с большой тыквой.
И если Конфуций не упоминал о вишне, он много рассказывал о тыкве. Ничего не сказал о Боге и рае, но подсказал, как из тыквы сделать вкусный тыквенный пирог, как стать счастливыми и добродетельными. При этом он не разрушил старые верования, которые китайцы исповедовали веками.

Самое важное – он поощрял поклонение предкам и тем самым завоевал сердца людей.
В течение своей жизни Конфуций много путешествовал и встречался с разными людьми: мудрецами, учеными, князьями и принцами. Будучи министром по правонарушениям, он работал с законодателями, судьями и преступниками. Ему удалось понять, что его соотечественники хотят больше всего, что для них хорошо и что сделает их счастливыми.
Его не волновал, как таоистов, вопрос о том, как превратить железо в золото, потому что он знал, что это не сделает людей счастливее. Если бы все железо в мире превратилось в золото, оно бы подешевело, а железо, напротив, подорожало. И люди не стали бы счастливее, чем теперь.
Кроме того, превратить железо в золото невозможно, а то, что невозможно, не интересовало Конфуция. Он хотел сделать людей счастливыми осуществимыми способами.
И он поведал истину, которую люди должны постичь в первую очередь: одинокий человек не может быть счастливым.

«Начиная с императора у всех должны быть друзья», – говорил он.
У нас должна быть пища, чтобы ее есть, одежда, чтобы ее носить, и дома, чтобы жить в них. Ни один человек не может сделать все это для себя, жить в одиночку и быть счастливым. Когда люди живут вместе, один человек делает обувь, другой печет хлеб, третий готовит пищу, четвертый строит дома, а потом они используют совместно то, что у них есть. Пекарь печет хлеб и дает его всем людям, а они в обмен дают ему башмаки, одежду, дом или деньги, на которые он может купить себе все, что ему нужно, что, в сущности, почти одно и то же.
У людей, живущих вместе, должно быть правительство, следящее за тем, чтобы каждый делал что‑то полезное в обмен на то, что он получает, и чтобы никому не было позволено брать что‑то, что он не заработал.
Кроме того, каждая семья должна быть похожа на маленькое правительство. Родители должны заботиться о своих детях и давать им хорошее образование. А дети должны уважать и слушаться своих родителей и делать все, что могут, чтобы те были счастливы.
Долг детей по отношению к своим родителям – одно из самых важных учений Конфуция, известное как HSIAO, что означает: «Почитай своих отца и мать, делай все, что можешь, чтобы сделать их счастливыми, и уважай их память».

Все положения своего учения Конфуций излагал такими простыми словами, что все могли их понять. Его собственные труды и собранные им книги, которые называются «Классика», стали священным писанием для его последователей. Но, в отличие от священных книг других религий, этот сборник используется для общего образования людей.
Если китаец хочет стать правительственным чиновником, он должен сдать экзамен по «Классике». Во всех китайских школах высказывания Конфуция напечатаны на табличках, развешанных на стенах, и дети запоминают их, как только выучиваются читать.
Китайский народ чтит память Конфуция и по сей день. Ему не поклоняются как богу (как поклоняются Будде). Но его любят и помнят как величайшего патриота Китая и мудреца, который когда‑либо жил на их земле.

В возрасте тридцати четырех лет у Конфуция было свыше трех тысяч поклонников и последователей. Теперь, спустя 2400 лет, только в одном Китае живут более двухсот пятидесяти миллионов человек, которые восхищаются им.
Мудрые люди этой страны воспевают и хвалят его:
«Ты велик, о Настоящий Мудрец!
Твое достоинство абсолютно, твое учение совершенно!
Среди смертных тебе еще не было равных!»
Простые люди, которые не могут найти достаточно сильных слов, чтобы воздать ему хвалу, восклицают: «Конфуций, Конфуций! Как ты велик, Конфуций!»

http://mirtajn.com/civilizacyy/1374-taoizm-religiya-kotoruyu-mogut-ponyat-nemnogie.html